Libra - сайт литературного творчества молодёжи Libra - сайт литературного творчества молодёжи
сайт быстро дешево
Libra - сайт литературного творчества молодёжи
Поиск:           
  Либра     Новинки     Поэзия     Проза     Авторы     Для авторов     Конкурс     Форум  
Libra - сайт литературного творчества молодёжи
 Ник Солнечный - Я ЗДЕСЬ ЖИВУ 
   
Жанр: Проза: Философская
Статистика произведенияВсе произведения данного автораВсе рецензии на произведения автораВерсия для печати

Прочтений: 0   Посещений: 1801
Дата публикации: 27.9.2007







"Ительмен" - название одного из северных народов,
переводится на русский "Я здесь живу"


Прошло, может быть, полчаса, может и больше, прежде, чем я заметил, что левая рука перестала болеть. Мучительная, тянущая боль, не утихавшая последние несколько дней даже во сне, если, конечно, можно назвать сном двух-трёхчасовое забытьё, во время которого я не замёрз только чудом, исчезла незаметно. Просто в какой-то миг я понял, что боли больше нет.
Я даже хотел улыбнуться, но нижняя губа треснула и улыбка тут же превратилась в кривую ухмылку. Облизывая кровь, я осторожно потрогал левое плечо здоровой рукой. Боль не возвращалась. Странно. Когда я в последний раз осматривал рану... А когда? Три, десять дней назад? Кажется, я целую вечность бреду по этой снежной пустыне! Нет! Не думай!

Тогда, несколько дней назад, я спрятался в маленькой ледяной пещерке на подветренной стороне сугроба... Или скалы? Хотя, какая разница! Куртка долго не расстёгивалась: пуговицы и молния заледенели, а орудовать одной рукой было вдвойне тяжелее. Потом, стиснув зубы от боли, я отодрал куртку от раны: старая кровь присохла к густому оленьему меху. Но сама рана, похожая на полуоткрытый рот, и не думала заживать! Рубашку я извёл на перевязки ещё раньше, и теперь кровь тонкой, но непрерывной струйкой стекала по плечу и исчезала в рукаве куртки. Авитаминоз, из-за него кровь не желает сворачиваться. Как можно меньше движений левой рукой, лучше про неё вообще забыть...

Привычным движением я стянул рукавицу с левой руки, и тут... Тут я понял всё: у меня больше не было левой руки! А если и есть пока, то скоро уже не будет: пальцы стали очень тёмными, почти чёрными и не двигались. Обморожение! Только этого не хватало! Я-то точно знаю, что будет дальше. Дальше чернота начнёт подниматься вверх, а нижняя часть, то есть пальцы, начнёт гнить. И я умру от заражения крови. От гангрены, как говорили в старину. А что я делаю сейчас? Не умираю? Кто этот парень, прижимающий к груди левую руку, который сел в снег посреди этой белой пустыни без конца и края? Кто он, бредущий без пищи, оружия и снаряжения чёрт знает откуда, чёрт знает куда? Я? Без пищи. Да, не ел я давненько... Дней... Много! Я умираю! Я! У-МИ-РА-Ю! Человечество! Где ты, твою мать, со своими спутниками, самолётами, системами слежения?! Чего ты ждёшь?! Чтоб я начал выть по-волчьи в снежные уши метели?! Чтоб начал жрать свою собственную разлагающуюся руку?! Пожалуйста! Это - хоть сейчас!
Стоп! Стоять! Не психуй! Ты - не должен умереть. Кто угодно может, а ты - нет! Я буду идти дальше, вперёд. Нездешним усилием я заставил себя встать. Чтобы надеть рукавицу на непослушную руку, усилий потребовалось куда больше. Она казалась уже совсем чужой, незнакомой. Фиолетовые ногти. А сил оставалось совсем мало. С тех пор, как я отключился, споткнувшись об осколок льда, я больше не спал. Если хочешь умереть без мучений - засни в снегу! В тот раз мне просто повезло. Теперь - не повезёт. Куртка - такие шьют специально для лётчиков или моряков - штука тёплая, а толку? Изнутри тоже греть должно... Без этого она станет такая же, как вот этот снег. Ну вот, успокоился. теперь надо идти и не думать. Вон к тем барханам. Не думать и идти.

О чём думать, когда не о чем думать? Можно о куртке. Её сделали женские руки. Умелые женские руки. А может быть, ещё не умелые, слабые, но старательные, руки начинающей портнихи. Может, это - её первая куртка, и она вложила в неё всё тепло своих рук. А быть может, её сшил заключённый в тюрьме. Есть же, наверное, тюрьмы, где заключённые не штампуют номера для машин, а шьют такие вот куртки? И он, когда шил её, мечтал о воле, вот об этой белой равнине, по которой бегал тот самый олень. Готов был променять тёплую камеру и трёхразовое питание на медленную смерть в этом ослепительном аду! А вместо него умираю я! Стоп! Тупик! В другую сторону! Олений мех - самый тёплый на земле. Кто? Кто же мне это говорил? Не помню. Вот странно, всё помню дословно, а лица вспомнить не могу! Это, наверное, от... Нет! Надо повторять, что помнишь! Олений мех - самый тёплый в мире. Волоски на его шкуре расширяются не к корню, как у других, а к концу. Получается такая малица мехом внутрь. Ни снег, ни ветер её не берут! И, говорят, на воде она его держит. Потому что в волосках - воздух. Надеюсь, мне это попробовать не доведётся. Хотя, чем чёрт не шутит! Кажется, и барханы поближе стали. Не барханы? А как они называются? Айсберги? Нет, айсберги плавают. Торосы? Переберусь через них, а там - посёлок! Точно! Вон, и дымки видны! Посёлок! Маленький такой, домов пять. Но это - всё! Это тепло, еда, чистая постель, бинты, тепло...

Встать! Встать, я сказал! Разлёгся! Посёлок за барханами! А ты - здесь! Вот дьявол! Знаю же, нет там никакого посёлка! Там, за барханами - та же равнина. Замёрзшее море, застывшая земля - всё равно, одно и то же! А то, что я принял за дымки - только снег на вершинах барханов. Когда ветер крутит его маленькими смерчами, он очень похож на дым.
Пару дней назад я так и подумал: дым! И побежал! Я и сам не поверил, что ещё могу бегать! Как я карабкался на эти барханы! Точно так, как сейчас начну взбираться на эти.

Сначала, как и всегда, подъём был пологим, не заметным. Потом он стал заметно круче, стали попадаться торчащие из снега куски битого льда, которые я, наученный горьким опытом, старался обходить стороной. Хорошо, что на эти груды льда намело снега. Потом он подтаял, потом снова замёрз на ветру - получился наст, способный выдержать мой вес. Да ладно, где там у меня вес! Лучшее средство для похудения! Выберусь - предложу его в телемагазин. И лозунг придумаю подходящий, что-нибудь, типа: "похудеть - или умереть!" Опять треснула губа - обползая на коленях ледники, я улыбался. А как я оказался на коленях?! Чёрт, как спать хочется! Или есть... Всё! Хватит! Доползу до самого верха, и - хватит! Пускай меня там заметает к чёртовой бабушке! Спать! Сам знаю, что не лягу там. Скажу себе: "Надо спуститься вниз, чтобы не засыпало снегом. А потом - к следующей гряде, там уж точно посёлок... И - потом - к следующей. Сколько раз я уже поднимался на эти барханы. Бархане на десятом я сломался. Это было, точно помню, на второй день.
Тогда я стоял на вершине и плакал. Слёзы замерзали прямо на лице, возле глаз. Щёки. Забыл слово. На щеках. А я смотрел туда, куда я шёл, где, по моим расчётам, была Большая Земля, и рыдал. Мне было жаль себя, мою семью, друзей. Ну, девочку с волосами цвета мёда я почти сразу вычеркнул из этого списка: подождёт немного, потом ещё немного, а потом пойдёт к тому, кого не надо ждать. Да и откуда бы ей набраться терпения. Никто не умеет ждать в двадцать лет. Вычеркнул, и сразу стало легче. И плакать перестал. А слёзы ещё долго оставались на щеках. Примёрзли. Отходили только вместе с кожей.
Всё. Вершина. Вер... А это что?!

Из-под наста торчит... Да, точно, это край куртки! Я упал на колени и, забыв о больной руке, стал царапать рукавицами твёрдый, похожий на сахар снег. Куртка наощупь была словно камень или лёд. Судя по всему, он здесь уже давно. У меня и в мыслях не было попытаться спасти его жизнь, просто мне почему-то казалось, что если я его откопаю, мне станет легче: нас будет двое! А если он не дошёл, я-то уж дойду обязательно! Пусть не дойду. Но теперь есть надежда! Да, есть надежда, что однажды кто-то так же найдёт моё тело вмёрзшим в лёд, и ему будет немного легче переть против ветра дальше, через поля битого льда и снежные барханы, вперёд, к сказочной, похожей на сон, Большой Земле. Ведь светлеет на душе, когда встречаешь на пути такую отметину: этот только сюда дополз, а я смогу дальше! Я обернусь и помашу рукой со следующего гребня. Специально для тебя, Солдат Вечной Тишины. Потрачу немного драгоценных калорий, но покажу тебе, что я сильнее! Враньё! Мне легче от того, что теперь я знаю: я иду правильно! Не могут же два человека одинаково ошибиться! Чёрт, снег твёрдый как камень! Так это что? Рукав?
Проклятая пустыня!!! И в снегах бывают... Эти. Миражи! Рука опять заболела, но уже по-другому: тупыми, колокольными ударами боль била вверх, в запястье, и дальше. Словно гнилая кровь поднималась от чёрных пальцев к предплечью, плечу, а там и до сердца недалеко. Левая сторона! Странно, но мысли о смерти перестали меня беспокоить. Они проходили через разум насквозь, словно стали его частью. Я устало посмотрел на вмёрзшее в снег полено и попытался встать. Ноги подгибались. Чёрт! И чего я кинулся к этому бревну, будь оно неладно?! Видно же, что бревно! Галюцинации. Надо беречь силы. Наконец-то, я встал. Ноги тряслись и подгибались. И ныли от усталости.
Идти! Нет! Стоп! Но ноги уже сделали шаг вниз, и я покатился по склону, натыкаясь на осколки льда. Но думать не перестал. Откуда тут полено?! Это не остров - было бы видно скалы. Значит, это просто вылом льда. Полену тут откуда взяться? Не откуда. А это что значит? А это, чёрт тебя побери, значит, что рядом земля! Большая Земля!
Тело наткнулось на большой кусок льда и остановилось. Своё падение я наблюдал как бы со стороны. Словно тряпичная кукла катилась. Чужая, не нужная мне кукла. Я попытался встать на четвереньки, но левая рука будто подломилась, и я ткнулся лицом в снег. Боль.

Подняться на ноги оказалось гораздо легче, чем я ожидал. Этот кусок дерева словно открыл во мне какое-то второе, или уже двадцать второе дыхание. Вперёд! Где-то там, далеко, очень далеко, стоят низкие бревенчатые дома. Когда наступает полярная ночь, в их крошечных окошках горят огоньки. А из труб поднимается дым, самый замечательный дым на свете!
А эти кретины ищут Шамбалу! Да здесь она, чего её искать! В каждом из таких домиков, где всю полярную ночь напролёт горят свечи. Молодая хозяйка с волосами медового цвета ставит тесто и прислушивается к тишине, спрятавшейся за воем ветра. Только в этой тишине она однажды услышит голос. Голос того, кого она ждала. ТОго, кто шёл к ней через снег и лёд. Возможно, он даже ранен в руку. В левую? Пусть в левую. Может быть даже, он отморозил себе пальцы. Но это не важно!
Она будет лечить его травами и настоями, пока он не поправится настолько, что сможет говорить. И тогда он спросит. Она знает, точно знает, какой будет первый вопрос. Он приподнимется на подушке и удивлённо спросит: "Ты кто?" А она с улыбкой ответит ему: "Ительмен!" И прозвучит это совсем не глупо, не смотря на её сравнительно модный свитер. А потом она сядет рядом с ним, отбросит на спину медовые волосы и будет смотреть ему в глаза, чтобы последний отблеск белой холодной смерти ушёл из них. И будет тепло.

Как же я замёрз! Я вдруг ясно понял, что замерзаю, что каждый сустав, каждая клетка моего тела превратились в лёд. От холода не трясло, не перехватывало дыхание. Наоборот: дышать было удивительно легко. Воздух вдруг стал сладким и нежным. Я попытался понять, почему я не иду, а лежу. Не вышло. Вот я иду, идти совсем не трудно, я уже перебрался через следующий надым. Надымы! Вот как они называются, эти снежные барханы. А вот я уже лежу и коченею. И знаю только, что больше не сделаю ни шага. Совсем не страшно. Боли нет. Я уже начал становиться таким же, как и пальцы моей левой руки. Скоро я весь стану чёрно-синим...
Нет. Не помогает. Всё равно не могу встать. Мне уже не страшно умереть. Здесь, на белом поле. На огромной клетке чудовищной шахматной доски.


- Смотри! Вот тут он упал, поднялся, и пошёл дальше! - Парень вскинул на плечо винтовку и оглянулся. - Весной похороним его.
Хотя замёрзший труп обычно не кажется страшным, девушка старалась на него не смотреть. Ей казалось, что человек всё ещё жив. Обман вечной мерзлоты. Она посмотрела на парня.
- Кто он?
- Откуда я знаю! Может, лётчик. Или геолог.
- Что геологу делать на льду? Может, беглый?
- Вряд ли. Если бы беглый - мы были бы в курсе. Зачем же он через дрова полез? И в дом не вошёл?
- Он его просто не видел. Снежная слепота.- Она пристально посмотрела на мертвеца и резко обернулась к парню - Пойдём?
- Пошли.
Парень и девушка, повернули и по узкой тропинке стали пробираться обратно к дому. Уже возле самой двери девушка оглянулась назад, туда, где остался дожидаться весны труп неизвестного мужчины. Капюшон её малицы съехал, и стали видны её волосы, такого странного для её народа цвета. Да и лицо её мало походило на лица коренных жителей.
- Ительмен! - Прошептала она одними губами.
- Что? - Парень, уже откинувший капюшон, оглянулся в дверях.
- Ничего.






8. 4. 2006., Москва,
Соколиная гора

Ваше мнение:
  • Добавить своё мнение
  • Обсудить на форуме



    Комментарий:
    Ваше имя/ник:
    E-mail:
    Введите число на картинке:
     





    Украинская Баннерная Сеть


  •  Оценка 
       

    Гениально, шедевр
    Просто шедевр
    Очень хорошо
    Хорошо
    Нормально
    Терпимо
    Так себе
    Плохо
    Хуже не бывает
    Оказывается, бывает

    Номинировать данное произведение в классику Либры



    Подпишись на нашу рассылку от Subscribe.Ru
    Литературное творчество студентов.
     Партнеры сайта 
       

    {v_xap_link1} {v_xap_link2}


     Наша кнопка 
       

    Libra - литературное творчество молодёжи
    получить код

     Статистика 
       



    Яндекс цитирования

     Рекомендуем 
       

    {v_xap_link3} {v_xap_link4}








    Libra - сайт литературного творчества молодёжи
    Все авторские права на произведения принадлежат их авторам и охраняются законом.
    Ответственность за содержание произведений несут их авторы.
    При воспроизведении материалов этого сайта ссылка на http://www.libra.kiev.ua/ обязательна. ©2003-2007 LineCore     
    Администратор 
    Техническая поддержка