|
    Прочтений: 0 Посещений: 1294 Дата публикации: 15.1.2015 Произведение подано не полностью Алекс Варна ИЛЛЮЗИЯ І Все рыбацкое селение стало жертвой химеры. Времени после ее визита прошло слишком мало, чтобы наполнить воздух удушливо-сладковатым смрадом разлагающихся тел первых павших, но вполне достаточно для таяния в небытии предсмертного вздоха самого последнего несчастного. Страшная напасть не щадил ни мужчин, ни женщин, ни стариков, ни детей. Она, возникая внезапно и непредсказуемо, распространялась стремительно, подобно волне цунами. Химера беспощадно подкашивала и простых ланинов, и высокочтимых таррингов с одной лишь разницей - для убийства избранных ей нужен был несколько больший срок, чем пара дней. Миссия по выявлению молодых таринов провалилась – если таковые и родились на берегу полуострова Дев за последние двенадцать лет, нераскрытые призвания потенциальных избранных уже стали жертвой коварной болезни с той же быстротой, что и их неокрепшие тела. Даже надежда на то, что кто-то из рыбаков смог спастись, отправившись на промысел, казалась чрезмерно призрачной – сильнейший шторм в западной части океана бушевал всю последнюю неделю. В таких условиях даже миновать полосу прибоя и пристать к крутым скальным берегам для утлых рыбацких суденышек не представлялось возможным. Заррин ла Тор – Первый Старший тарринг команды с горечью обозревал вверенную ему территорию. Не такой он представлял себе свою последнюю миссию: уйти под кровлю Сейнода, овеянным славой выявления новых таринов – что может быть лучше для истинного сына Империи? Но судьба оказалась слишком скупой в отношении авторитета будущего старейшины и чрезмерно жестокой касательно несчастных рыбаков… Жаль. Очень жаль, что у корабля миссии в дороге случилась поломка: выжидать года, а упустить считанные дни – это довольно обидно. - Фиксацию образов проводить необходимо? – молодая тарин Ирэн, имевшая призвание Памяти, нервно поправила блок питания на поясе. До этого дня она участвовала только в четырех экспедициях и еще не успела побывать в месте, где так беспощадно попировала химера. Речь девушки то и дело понижалась до едва различимого шепота, а голубые глаза за мерцающей пленкой поликарбонатного стекла шлем-маски округлились от страха. Заррину не нужно было считывать ее ауру (впрочем, он и не мог из-за активированной в их костюмах многоуровневой защиты), чтобы понимать: в таком состоянии следовать своему призванию неопытная тарин просто не в состоянии. - Нет, Ирэн, не обязательно. Зафиксируй событие, его координаты и результаты общих наблюдений. Цифр вполне достаточно – в архивах Полиса подобных плачевных картин в избытке. Кстати, пора начинать зачистку… Ты видела, куда подевался Ларри? Девушка передернула плечами и устремила взволнованный взгляд в сторону хилых рыбацких домиков: - Ушел. Туда… Без полного защитного снаряжения. - Что?! Что ты сказала? У Первого Старшего тарринга от волнения зашумело в ушах. Паника из-за внезапного осложнения – абсолютно непредсказуемого и до невозможности глупого – на мгновение затмила разум. Первым порывом было бросить Ларри подыхать на проклятом полуострове, внеся его имя авансом в список погибших, но подобное противоречило Кодексу. К тому же эта неискушенная тарин вряд ли будет молчать… Пришлось припомнить о собственном положении, обязанностях и, конечно же, праве старшинства. - Сумасшедший! - Заррин в ярости сжал кулаки. - Рано или поздно он доиграется! Когда вернется – определю в карантинный бокс на месяц. Пусть немного подумает о собственной безответственности – это если успеет, конечно. Ирэн, так и не осознававшая до конца реальность угрозы, все же поняла, что взболтнула с перепуга лишнее. С дрожью в голосе она попыталась вступиться за Второго Старшего тарринга: - Отта Ларри сказал, что опасность миновала. Аппаратура нигде не зафиксировала движения… Заррин, злясь еще больше, не дал девушке договорить: - Ларри неосмотрительно полагается на свою звезду и слишком слился со своим призванием. Он не различает границ дозволенного, когда речь идет о возможности познания волнующего его вопроса! Бездна проклятий, разве можно таких молодых возводить в ранг тарринга?! - Но он ищет лекарство… - Лекарства нет! К такому выводу пришел Великий Сейнод! Существуют только глупцы, рискующие собой и другими в напрасной попытке его создать. Смутившись и в который раз устыдившись своей тайной неразделенной симпатии к холодному и надменному Ларри ла Ворну, Ирэн согласно кивнула головой: - Да, отта Заррин. Мой матуо говорил так же. - Мирро – отличный наставник. Ты должна гордиться тем, что была его ученицей. - Да. Вы опять правы. Настрой Заррина ла Тора благодаря покладистости юной тарин слегка изменился к лучшему. Обычно с молодыми, которые только-только освободились от влияния своих матуо, полно проблем, но Ирэн в этом плане являлась редким исключением. Заррин был уверен: девушка, войдя со временем в полную силу, принесет много пользы Полису и Империи, может, даже станет когда-нибудь таррингом… - Отта Заррин, смотрите! Вот, он идет! - Святой Источник, помоги нам! – переключив переговорное устройство шлем-маски в режим общего оповещения, Первый Старший тарринг обратился ко всем членам экипажа: – Внимание, к кораблю движется потенциальная угроза! Режим полной защиты. Повторяю… Заррин недаром взывал к наибольшей святыне таррингов – Источнику Духа. К первоначальному не так удивлению, как ужасу всей команды, Ларри ла Ворн хотя и вернулся, но вернулся не один. На его руках находился ребенок - девочка шести-семи лет. И, что самое невероятное, она была жива. ІІ Коди не хотела вспоминать то, что осталось там, дома. Это не укладывалось в голове, отторгаясь сознанием, как реальная угроза его существования. Обычная жизнь девочки исчезла, растворившись в каком-то сумасшествии, оставив после себя звенящую тишину и пустоту, пробирающую до костей. Трагедия, постигшая родной поселок, была подобна стихийному бедствию: стремительному, безжалостному, неожиданному. Первоначальная тревога, возникшая среди местных жителей после скорой странной смерти одного приезжего торговца, очень быстро переросла в панику и отчаянье. Многие семьи, памятуя хотя и противоречивые, но неизменно страшные слухи о химере, бежали в сторону гор, бросив все нажитое имущество и прихватив с собой лишь детей да скудную поклажу. Они не знали, что напасть быстрее их ног, сильнее их страха... Некоторые, как и семья Коди, остались, упрятавшись в своих домах, надеясь на то, что родные стены уберегут, оградят от невидимой беды так же, как от штормовых ветров и жгучих лучей летнего солнца. Но те не оградили, не уберегли...Через день истошный крик или тягостный стон витали почти над каждой рыбацкой хижиной. Пока мать и сестры голосили возле внезапно посеревшего отца, Коди – самая младшая и самая странная из всех восьмерых детей, просто забилась в дальний угол за печкой и впала в привычное для себя состояние отрешенности. Ее внешний взор ничего не видел, ее уши ничего не слышали, но сознание скрупулезно ткало свою эфемерную колыбель, недосягаемую для ужаса реальности, потому и спасительную. В подобном состоянии Коди подчас могла находиться с утра до вечера, пугая всех домочадцев, но теперь никому не было до нее дела. Может, оттого она очнулась только спустя сутки, вынырнув в какой-то момент из своего несуществующего мира, где среди мягких бирюзовых волн залитого солнечным светом залива весело резвились диковинные говорящие рыбки. Явь моментально оглушила ребенка, лишила опоры, спутала границы реальности и бреда. Неподвижные тела старших братьев и сестер, чужое осунувшееся лицо холодной, словно лед, матери показались картинками нового жуткого сна. Девочка была еще слишком мала, чтобы умом осознать произошедшее, а потому решила – стоит ей проснуться во второй раз, все станет таким как прежде - живым и теплым. Пока она безуспешно пыталась войти в транс, время шло, забирая последние силы, мучая голодом и жаждой. Мутная вода в найденном у плиты ведре почему-то казалась мертвой, засохший хлеб на столе вонял отравой. А эти взгляды! Пустые, равнодушные взгляды некогда родных людей... Они не давали думать, двигаться, дышать! Они тянули к себе и, одновременно, отталкивали. Пожалуй, ее глаза тоже начали приобретать подобное выражение, но тут в спеленавшем ее хаосе вдруг обнаружилась слабина – непонятно откуда взявшийся человек. Чужак. Вначале громко хлопнула входная дверь. Дощатые половицы заскрипели под твердой поступью нежданного гостя. Сильные руки вытянули съежившуюся Коди из-под стола, неумолимые пальцы разжали ее стиснуты зубы, запихнув в рот какой-то сладко-кислый шарик, поднесли к губам металлическое горлышко плоского сосуда: - Пей. Голос был не такой низкий, как у отца, но, тем не менее, более властный. Он приказал, а она, опешив, подчинилась. Через минуту теплота разлилась по всему телу, дрожь прекратилась, веки сами собой отяжелели и прикрыли воспаленные от пролитых слез глаза. - Не бойся. Я заберу тебя отсюда. Ей было уже все равно, кто и куда собирается ее забрать. Хотелось только лечь и уснуть. Девочка даже попыталась опуститься на пол, но те же руки остановили, подхватили, прижали к холодной гладкой ткани мягкой куртки. Потолок со стенами качнулись, потеряв четкость очертаний, и Коди, скованная чужой волей, затихла, прислушиваясь к далекому стуку. Интересно, что это? Неужели сердце? Живое настоящее сердце?! Значит, это все происходит по-настоящему?! Значит?.. - Спи. Опять приказ. Голос не злой. Скорее, грустный. Может, у его владельца тоже что-то стряслось? Размышлять об этом Коди уже не могла. Она провалилась в глубокий сон и очнулась только возле открытого люка какой-то огромной обтекаемой конструкции, чем-то похожей на увеличенную копию игрушки брата Вена. Как он ее называл? Корабль таррингов? Да, кажется так...Он еще хвастался, что видел его в одной большой школьной книге. Ах, бедный задавака Вен… ІІІ - Я напишу рапорт о твоем неподчинении! Сейнод не сможет игнорировать такие кричащие факты нарушения субординации! - Заррин, уймись. К чему тебе лишняя бесплодная волокита? Побереги силы и эмоции для более важных вещей. Вспомни, я, в отличие от других членов команды, не приносил тебе клятву верности, а участие в миссии принял лишь с одной целью – продолжить свои исследования. - Но я старше тебя по рангу! - А я равен тебе по духу. К тому же, даже если ты добьешься своего, что мне может сделать Сейнод? Лишить регалий? Не слишком большая потеря. Заключить в Башню Презрения? Это смешно – кому нужен тарринг Познания, который не может следовать своему призванию, доставляя этим наивысшую пользу Империи и Полису? Сейчас идет пусть и незримая, но война. Смертельная. С противником неуловимым и коварным. А во времена войны каждый солдат, даже кривой и косой, нужен армии. Что уж говорить о предводителях? Заррин, нехотя признавая правоту услышанных слов, все равно упрямо гнул свое: - Ты поставил под угрозу жизнь всего экипажа, игнорируя Кодекс! Зачем было отправляться в селение без полной защиты и, усугубляя содеянное, приносить сюда ЭТО? Ларри ла Ворн взглянул на чумазую девчушку, забившуюся в самый дальний угол противоположной койки, потом перевел взор своих непроницаемых темно-серых глаз на Первого Старшего тарринга: - Хорошо, отвечаю по порядку. Во-первых, экипаж в безопасности – прямого контакта с нами ни у кого не было. Добровольно находясь с ребенком в одном карантинном боксе, я ставлю под угрозу только свою жизнь. Но риск оправдан, ведь продиктован моим главным призванием. А если бы ты, Заррин ла Тор, был так же верен своему, то отключил защитное поле и взглянул на ауру девочки. Она – тарин! Определить направленность пока невозможно, но предполагаю, это что-то исключительное, коль способно противостоять химере. Невольно потянувшись к ребенку, Заррин все же замешкался, остановился на полпути, отвернулся: - Нет такого призвания, которое может защитить от недуга. Онтология химеры не изведана до конца. Эта зараза убивает, каким-то образом разрушая организм изнутри: каждый орган, каждую клетку… а отчего так происходит, мы не знаем и даже остановить процесс не можем! Сотни экспериментов, тысячи наблюдений, а в результате – сотни тысяч смертей, приумноженные на наше бессилие! И тебе, Ларри ла Ворн, об этом хорошо известно. - Но девочка-то перед тобой. Живая и, пока что, без признаков заражения. Открой свои глаза и разум! Неужели тебе не нужна надежда? - У меня в багаже знание Кодекса и груз ответственности за судьбы подчиненных! Этого вполне достаточно, чтобы игнорировать твои бредни и не играть с огнем. Да, девочка ПОКА ЧТО жива, в этом и заключается беда – инфицирование при контакте с живыми зараженными исключать нельзя совершенно. Лично я сомневаюсь, что даже мертвые в таком вопросе не представляют прямую угрозу – недаром существует предписание кремировать все останки в зонах заражения. В любом случае из-за твоей находки – нет, лучше сказать «выходки»! - нам пока запретили возвращаться в Полис, принудив попусту дрейфовать. Уйма времени будет убита зря! - Жизнь ребенка стоит и большего срока нашего бездействия. Если я неправ, и девочка – носитель химеры… через день-другой все станет явным. Тогда с чувством вынужденного долга отсоединишь карантинный бокс и вернешься домой уже без нас. Желваки заиграли на широких скулах Заррина ла Тора, но шлем-маска скрыла это проявление наивысшего раздражения тарринга Поиска. Даже его голос, наконец-то покорившись хозяину, стал тусклым и холодным: - Предупреждаю: у нас нет уколов милосердия. По уставу не положено. Ларри, нахмурившись, наконец-то проявил хоть какое подобие чувства. Первому Старшему таррингу даже привиделась тень вины на высоком челе несносного упрямца. Стремясь закрепить долгожданный реванш, командующий корабля продолжил: - Напомнить ли тебе этапы развития болезни, высокочтимый тарринг Познания? - Нет необходимости. - Э-э-э, как же так. Ты, должно быть, призабыл все, раз поддался беспечности. Итак, первая стадия – паника. Человек не может найти себе места, мечется, впадает в истерию. Вторая – горячка, сопровождаемая ужасными головными болями и скачком артериального давления. Третья - безудержная рвота и кровотечения. Организм перестает воспринимать воду и еду. Четвертая… - Полно! У меня отличная память! – покосившись на девочку, Ларри уже более спокойным тоном добавил. - Чтобы не продлевать агонию, я знаю, как остановить и ее, и собственное сердце без помощи укола. Отметив обычную прямолинейность речи ла Ворна, Заррин в который раз побледнел, пытаясь унять собственный гнев. Он понимал, что оппонент относительно прав, но желание выбросить и его, и девчонку за борт сию минуту, не дожидаясь появления признаков болезни, непереносимо жгло нутро. Это чувство было слегка противно самому таррингу, вызывая неуместные угрызения совести, но личностная непереносимость, давным-давно зародившейся между ним и Ларри с их самой первой встречи на одном из заседаний Сейнода, уже перешла границу обычной неприязни. - Ладно. Как знаешь… Кстати, кажется, мы отвлеклись. Я услышал твое «во-первых», ла Ворн. Что же «во-вторых»? - Ты спросил, почему я проигнорировал полную защиту… Сам знаешь, она не только оберегает от внешних воздействий, но и лишает тарринга возможности в полной мере пользоваться своим призванием, замечать и различать энергию жизни. Подобную слепоту я не мог себе позволить. - Откуда ты знал о ребенке? - Я не знал… но надеялся. Перед тем, как отправиться с миссией, я посещал Храм Источника Духа. Хранитель позволил мне испить из него… - Что?! Даже малым детям известно – это опасно для разума! - Для разума, говоришь? Ну-ну… К тому времени мой разум в числе иных был бессилен решить возложенную на человечество задачу. Как ты там вещал: «Сотни экспериментов, тысячи наблюдений, а в результате – сотни тысяч смертей, приумноженные на наше бессилие»? Да, я более чем сведущ в подобном вопросе! Потому в Храм меня привело отчаянное желание наконец-то увидеть цель своего существования. И, знаешь, я получил искомое! Видение поначалу казалось сплошным ужасом: мертвая земля, смрадные водоемы, разрушенные опустошенные селения... И вдруг посреди хаоса и руин я увидел маленький зеленый росток. Он был вял и слаб, произрастая из сухого каменистого грунта. Он так хотел пить… Когда влага из моей фляги исчезла у его корня, произошло удивительное: хилый стебель преобразился, потянулся вверх, превращаясь в стройное дерево с пышной кроной. Там, куда падала тень от возникших ветвей и листвы, чернота камня и пепла сменялась буйной зеленью трав. Через несколько мгновений множество других, доселе невидимых всходов повторили чудо. А я стоял посреди возродившегося великолепия природы бесконечно счастливый, несмотря на то, что моя собственная фляга оказалась опустошенной до дна… Заррин вздохнул и отвернулся. Злость прошла, неожиданно сменившись досадой. Теперь Первый Старший тарринг точно знал, что перед ним не заносчивый гордец и упрямец, которому чуждо даже чувство самосохранения, а всего лишь безумец, не выдержавший соприкосновения с энергией священного Источника. То, что Ларри нашел живую девочку, пусть даже тарин, среди вымершего селения – всего лишь случайность, что иногда подыгрывает сумасшедшим. Теперь главное – сохранить изоляцию и, когда время подтвердит все опасения, нажать на кнопку сброса, прочитав в заключение короткую речь в память о двух обреченных… IV Страх исчез. Перелившись через края чаши ее души, он каким-то чудом испарился, прихватив с собой другие чувства и желания. Все вокруг словно поблекло и истощилось, лишаясь смысла, подобно незнакомой речи двух мужчин, споривших посреди просторной комнаты. Коди не понимала, о чем шел разговор, но подозревала: он касается именно ее. Тот, кто полностью скрывался за белой непроницаемой одеждой, настораживал. Его голос то и дело звенел угрозой или злой тревогой. Другой - темноволосый, худощавый, сероглазый, профилем чем-то походивший на птицу, был иным. Именно он прижимал ее к своей груди, унося в свой странный мир. Именно он сумел окутать ее коконом спокойствия, передав что-то взглядом, словом, прикосновением. Нет, он не напоминал никого из членов ее семьи, но почему-то успел стать своим. Кровным. Наконец мужчина, все время выражавший свое недовольство, склонил голову и вышел из комнаты. Двери каким-то образом сразу сами собой затворились, едва фигура в белом миновала порог. Странные это были двери, как и все, окружавшее Коди, только удивляться она тоже разучилась. - Как твое имя? Сероглазый, прекратив хождение от стены к стене, вновь заговорил на ее родном языке. Нужно было, наверное, ответить… - Коди. Утвердительный кивок. Скупая улыбка. - Меня можешь звать Ларри. Отта Ларри – это если захочешь казаться воспитанной в духе Кодекса. Кажется, мы с тобой застряли здесь надолго, потому излишний официоз пока можно опустить. Девочка не разобрала и половины из сказанного, но ее это мало трогало. Ее вообще уже мало что волновало… - Есть хочешь? - … - Пить? - … Нахмурившись, Сероглазый сел рядом. Казалось, молчание невидимой плотной сетью натянулось между ними, отдаляя, разъединяя. Коди испугалась нового одиночества, а потому прошептала первое, что пришло на ум: - Воды… Через минуту тонкий стакан оказался в ее руке. Жидкость в нем была прозрачной и немного сладкой. Заметив ее настороженность, Сероглазый поспешил успокоить: - Не бойся. Пей. Это нужно для восстановления сил. Единственное, что было для нее важно - это «не бойся». Все остальное Коди пропустила мимо ушей. Выпив стакан до дна, она вернула его Сероглазому, а сама легла у стены, свернувшись калачиком. - Правильно. Сон – первейшее средство при нервных потрясениях. Его ладонь опустилась ей на голову, пригладила спутанные волосы. Когда длинные пальцы коснулись лба, Коди физически ощутила исходящие от них волны-иголочки тепла. - Спи, Кори. - Коди. Меня зовут Коди. - Ты теперь тарин. Ученица. А тарин, обретя матуо, получают новые имена. - Матуо? Что это? - Не «что», а «кто». Наставник. Проводник. - Ты? - За неимением лучшего, да, я. Девочка, приподнявшись на локте, попыталась заглянуть то ли в лицо, то ли в душу мужчины. Ее расширенные зрачки встретились с его спокойным взглядом, а маленькая ручонка неожиданно крепко вцепилась в рукав так и не снятой им куртки. - Я не хочу быть тарин. Я хочу к маме… Сероглазый на мгновение отвернулся. Коди показалось, он что-то прошептал, но что именно – она не разобрала. Когда их взгляды вновь пересеклись, он положил свои пальцы на ее виски, обхватив при этом ладонями голову девочки. Его голос был тих, но так настойчив, что Коди даже не попыталась воспротивиться. Он говорил много… О Источнике Духа, о Долге, о Жизни… А она, воспринимая сказанное не так разумом, как подсознанием, все слушала и слушала эту непонятную речь сквозь удары собственного пульса и медленно теряла связь с реальностью. - Все. Теперь закрой глаза и отдыхай. Когда легкое одеяло окутало плечи девочки, она уже крепко спала, позабыв на время весь пережитый ранее ужас. V - Можно? - Что? - Можно заплести тебе волосы? Я умею. Честно-пречестно. Когда у мамы было свободное время, и она садилась у камина с вязаньем, я любила делать ей разные прически, вплетая в косы самые красивые ленты ... Ларри, оторвавшись от книги, хмуро взглянул на девочку. Ла Ворн в сотый раз пожалел о том, что Кори еще очень мала, а он ужасающе некомпетентен в вопросах ее воспитания. Обычно, перед тем, как становиться матуо и принимать на себя подобную ответственность, тарринг проходит целый курс подготовки. Ларри, конечно же, ничего подобного не осваивал. Если честно, он до сих пор даже не задумывался, что же это за существа такие - дети. Его, как и других потенциальных таринов, в свое время забрали от родителей в возрасте десяти лет (при благоприятных условиях более раннее отлучение не практиковалось даже при обоюдном согласии сторон). К тому же, Ларри был единственным ребенком в семье и единственным учеником своего матуо – где уж тут не стать одиночкой в жизни и своем призвании. - Глупости. Я – мужчина. О каких лентах может идти речь? - Но у тебя длинные волосы! - И что с того? Тарринги по обычаю носят волосы до плеч. - До плеч? Но… - Я давно не стригся. - Вот и я о том же. Давай, приведу тебя в порядок? Вздохнув, Ларри прикрыл глаза. Нет, это никуда не годится – девчонка из него буквально веревки вьет! Вот что значит - отсутствие опыта наставничества! А был бы на его месте матуо Мирро или Еррона… - Ларри, ты уснул? - Нет. Задумался. - О чем? - О том, что я плохой воспитатель. Кори порывисто обняла его за шею и прокричала прямо в ухо: - Ты самый лучший! - Отстань. - Отстану, если дашь заплести себе косичку. А, Ларри? - Отта Ларри. Повтори. Склонив головку, девочка прилежно отчеканила каждое слово: - Отта Ларри, позволь сделать тебя красивым! Поняв, что от Кори так просто не отделаться, Ларри спрятал невольную улыбку в уголках губ и вновь вернулся к чтению: - Делай, что хочешь. Получив кое-какое разрешение, малолетняя вымогательница ухватилась за гребень и принялась возиться с его волосами. К большому удивлению тарринга, процесс экзекуции оказался довольно сносным. Спустя четверть часа ему на шею легла иссиня-черная тугая коса. - Все! Тебе удобно? Нигде не тянет? - Нормально. - Теперь волосы на не падают на лоб… Правда, так лучше? Ларри закатил глаза и промолчал в ответ. За восемь суток их заключения в карантинном боксе он понял одну вещь – спорить с Кори бесполезно. Более упертого ребенка Полис еще не видел. Может, даже не видела вся Империя. Пока тарринг размышлял об этом, Кори, зачарованная каким-то красочным рисунком, загребла в свои ручонки лежащую на его коленях книгу: - Что это? Рассмотрев илюстрацию, Ларри нехотя ответил: - Мотылек Иа – предвестник счастья. - А где он живет? - Нигде. В физическом мире такой бабочки не существует. - Как тогда узнали, какая она? Ла Ворн, вконец смирившись со своей участью, попытался разъяснить девочке элементарные вещи: - Художник всего лишь выдумал красивый образ для красивой легенды. Он попытался в силу своего таланта воссоздать чувство, которое понимает как счастье. Пойми, Кори, то, что существует, необязательно должно иметь внешнюю оболочку. И наоборот – не каждая оболочка имеет в себе духовное содержание. - Значит, Иа существует, но мы его не видим, а чувствуем? - Можно сказать и так. Мгновенно посерьезнев, Кори опустила свою светлую головку и тихо прошептала: - А мама и Вен, и Лота… тоже… как Иа?.. Их со мной нет, но это не значит, что их нет вообще? - Твои родные, Кори, вернулись к глубинам Источника Духа. Ты и я тоже когда-нибудь окажемся там, отбросив свои имена, желания, стремления. Мы станем частью огромной энергии, которая в своем неустанном движении перельется в новые жизни…Этот процесс вечен и не так уж трагичен. Потому не нужно грустить об умерших. Нужно думать о живых. - А ты сам не боишься?.. - Умереть?.. Нет. Тревожно, конечно, но панического страха по этому поводу никогда не испытывал. Быть достойным своего призвания – вот, что волнует меня гораздо больше. Чтобы вернуться к Источнику со спокойной душой, нужно сделать все возможное для постижения не так его, как своей сути. Исполнить возложенную на тебя миссию – это главное, а не то, как долго она будет длиться, и каким способом завершится. Кори, с трудом понимая услышанное, взяла ладонь Ларри и крепко ее сжала. - Я тебя не пущу. - ?.. - С Источника пока хватит моей семьи. Тебя я ему не отдам. Если бы те немногие, кто хорошо знали ла Ворна годами и неоднократно утверждали о его поразительной невозмутимости, увидели выражение лица тарринга в эту минуту, их удивлению не было бы предела. VІ Заррин пребывал в смятении. Первый раз в жизни тарринг Поиска не радовался обнаружению новой тарин и понятия не имел о том, что в дальнейшем делать с подобной «находкой». Восемь суток он вместе с командой маялся, ожидая разрешения вернуться домой в то время, как в карантинном боксе уснувшего корабля ла Ворн вместе со своей пичугой попрали неумолимую химеру и откровенно посмеялись над причинно-следственным порядком давно изученных явлений. За время своего пребывания на борту, девчонка, вопреки логике, не только не заболела, но порядком оживилась и повеселела - Ларри каким-то чудом умудрился вывести ее из состояния шока без явных последствий для психического и физического здоровья ребенка. Пока монитор в командной рубке непрерывно транслировал мирную идиллию, царившую в изолированном отсеке, Первый Старший тарринг готов был взвыть от собственного бессилия: не ориентироваться в ситуации и даже не иметь возможности ее просчитать являлось для Заррина высшей пыткой. Наконец, устав от пустых предположений, он в бешенстве натянул на себя защитный костюм и вновь направился искать ответы на свои вопросы. - Ты решил сменить направленность своего призвания? Ла Ворн, сидящий за рабочим столом, оторвался от журнала с учетными записями, аккуратно поправил в штативе пробирки с раствором плазмы крови и только после этого удостоил вошедшего своим вниманием. - И тебе здравого духа, Заррин. Вопрос глуп – нельзя изменить то, с чем рожден. - Я тоже так думал. Раньше. А теперь смотрю на тарринга Познания, который добровольно нянчится с несмышленым ребенком и при этом выглядит, словно тарин Игры. - Тарин Игры? Хм-м-м… Но в косу заплетают волосы не только лицедеи. - Да. Еще мастеровые ланины и… Скосив взгляд на Кори, которая, устроившись прямо на полу, беспечно играла с сотворенными его руками бумажными корабликами, Ларри лишь отмахнулся: - Это очень существенно, ла Тор! Можешь дополнить описанием моей прически свой разгромный рапорт. Еще не забудь добавить, что сидя в карантине, я ни разу не надел парадный мундир. Как думаешь, этого будет достаточно для признания меня недееспособным? Уловив откровенный сарказм в словах ла Ворна и припомнив свои недавние подозрения относительно здравомыслия последнего, Заррин благоразумно решил сгладить возникшую конфронтацию и примирительно поднял правую руку: - Ладно, Ларри. Не горячись. Я понял твою позицию и не намерен препятствовать. Время идет, девочка здорова, ты тоже… Может… Пока Первый Старший тарринг пытался выдвинуть более-менее сносную теорию, ла Ворн всколыхнул одну пробирку и сощурился, рассматривая ее содержимое на свет. Тарринга Познания мало волновали запоздалые домыслы Заррина, ведь даже его собственные разносторонние исследования до сих пор не дали результатов, способных объяснить загадку Кори. Куда уж тут разобраться, оперируя только туманными понятиями и предположениями? - Ничего не понимаю! Ее кровь ничем не примечательна. Самая обычная кровь… Тем не менее, девочка сумела выжить. Как такое возможно? - Ты уверен, что дело только в ней? Вереница случайностей иногда творит чудеса. Редко, очень редко, но бывают исключения из правил. Правда, они не отменяют существующих законов… Ларри раздраженно откинулся на спинку стула и вернул пробирку на место: - Нет! Что-то должно быть… Я не там ищу… - Какого цвета аура девочки? - Сперва из-за пережитого страха и отчаянья была серо-бурой. Сейчас довольно обычная для детей-таринов – светло-голубая, но она часто меняется… Внезапно беседу таррингов прервал веселый заливистый смех: - Ларри, гляди! У меня буря! Настоящая! То, что увидел Заррин, обернувшись к ребенку, разительно отличалось от того, что узрел его собеседник. В то время как первый лишь криво усмехнулся, отметив про себя учиненный девочкой беспорядок, второй от удивления открыл рот: - Как?.. - Тебе нравится, Ларри?! Правда, здорово? Ла Ворн мигнул, тряхнул головой и медленно встал из-за стола. Под изумленным взглядом Заррина он осторожно, словно незрячий, подошел к Кори и опустился перед ней на корточки. - Ты это специально? Смутившись, девочка опустила глаза: - Я играла. Мне просто было скучно… - Ты раньше делала нечто подобное? - Иногда. Когда еще была дома…Тогда меня ругали, говорили, что нельзя дурманить людей… Даже без ужина оставляли пару раз. А ты… ты не будешь сердиться? Хмыкнув, Ларри заправил за ухо Кори выбившийся во время возни с корабликами светло-русый локон: - Нет Не буду. Только впредь запомни – я предпочитаю знать, где реальность, а где твоя выдумка. Всегда. Поняла? Получив удовлетворительный ответ, он вернулся на свое прежнее рабочее место, обойдя при этом абсолютно растерянного Заррина. - Будь добр объясниться… - У тебя сейчас включены все уровни защиты? - Да. Согласно инструкции, пока не поступило официального разрешения… - Презри инструкцию и отключи энергетическое поле. Опасности нет, клянусь своим призванием. Ла Тор, обуреваемый жгучим любопытством, наконец решился. Стоило ему последовать совету тарринга Познания и отключить блок питания на своем поясе, как пол карантинного блока тут же залила невесть откуда появившаяся вода. Маленькие волны, гонимые невидимым ветром, бились о мебель и его, Заррина, ноги. Довершала картину неожиданного потопа череда бумажных корабликов, стойко бороздивших возникший мини-океан. - Какого?.. Когда случился прорыв?! Почему на корабле не сработала система оповещения? Куда смотрит техперсонал?! - Успокойся. Никакого прорыва нет, – голос ла Ворна был спокоен, но это еще больше поддело Заррина. - Ты издеваешься? - Это лишь иллюзия. Обман всех органов чувств. На самом деле пол сухой, а трубы целы. Если включишь опять свою защиту – убедишься в этом сам. Первый Старший тарринг не преминул возобновить защитное поле, и через минуту наваждение исчезло. - Поразительно. Неужели, всему виной девочка? Ларри загадочно улыбнулся: - Кажется, я знаю, с кем мы имеем дело. Похоже, высокочтимый Заррин ла Тор, перед нами Фата-моргана. Согласитесь, уж что-что, а отыскать подобный сюрприз ты не помышлял даже в буйном бреду. VІІ Призвание Фата-морганы, обладая огромным потенциалом в сфере тонких материй, было одним из наиболее непредсказуемых среди огромного разнообразия врожденных способностей. Практическое применение дара не приветствовалось – хотя создатели иллюзий в саморазвитии иногда достигали небывалых высот, Сейнод строго контролировал каждое проявление их неординарных умений. Для несогласных были уготованы строгие меры переубеждения вплоть до одиночных камер в Башне Презрения. Причин для такой дискриминации имелось несколько. Во-первых, согласно выводу Большой Комиссии, носители Фата-морганы в связи со спецификой строения своей нервной системы были часто подвержены психическим расстройствам. Во-вторых, вовлекая сознание зрителей в свои эфемерные миры, они имели неограниченную возможность влиять на их мироощущение, а потому – и поведение. История Империи хранила печальные страницы, когда один-единственный обладатель этого призвания спровоцировал длительную войну на целом континенте и поставил под угрозу существование самого Полиса. Хотя главный виновник вскорости понес суровое наказание, а сами события поблекли на фоне появления еще большей напасти - химеры, это не меняло сути существования потенциальной угрозы. С тех пор подобный дар превратился в клеймо, его обладатели – в отверженных. Юных таринов Фата-морганы редко кто брал в ученики, а тех немногочисленных, что сумели все-таки развиться и добиться своего возведения в ранг таррингов, игнорировали на заседаниях Сейнода и негласно ущемляли в правах. Нужно ли говорить, какие чувства испытал Заррин, узнав о призвании Кори? Вернуться в Полис с такой обременительной «находкой» - это еще хуже, чем воротиться ни с чем. Впрочем, от него теперь ничего не зависело: Полис был оповещен об обнаружении потенциальной тарин, а Кодекс свято защищал право девочки на новый статус вне зависимости от рода ее дара. Через два дня Первый Старший тарринг корабля получил позволение вернуться на центральную базу. А еще через день он вместе с Ларри ла Ворном предстал перед Большой Комиссией, которая была собрана в Малом зале Заседаний специально для того, чтобы решить судьбу ребенка. - Заррин ла Тор, Великий Сейнод выносит вам благодарность за выявление нового члена нашего общества. В результате теста Оррди статус Кори Дев подтвержден. Она тарин Фата-морганы. Девочка развита в соответствии со своим возрастом, психически и физически здорова. Согласны ли вы, как руководитель экспедиции, взять на себя ответственность за ее жизнь? Отчеканив каждое слово, глава Комиссии высокочтимый Торри ла Дор измерил Заррина холодным взглядом. Тот, ясно осознавая, что его возведение в ранг старейшины в связи с последними событиями отложено на неопределенный срок, коротко отрезал: - Нет. - Понимаете ли вы, что если новоявленная тарин по истечении месяца не обретет матуо, она будет направлена в Храм Смирения для пожизненного содержания? - Да. - Вы согласны отречься от нее? - Да. - Ваша позиция нам ясна. Можете быть свободны. Когда Заррин, пытаясь сохранить остатки достоинства, твердой поступью вышел из зала, глава Комиссии обратился к Ларри ла Ворну, слово в слово повторив сначала стандартные слова благодарности, а потом и вопрос: - Согласны ли вы, как заместитель руководителя экспедиции, взять на себя ответственность за жизнь новоявленной тарин? - Да. Среди членов Комиссии возникло небольшое замешательство. Мало кто ожидал подобного поворота сценария. Впрочем, седовласый Торри ла Дор даже бровью не повел и продолжил процедуру: - Осознаете ли вы, что призвание Кори Дев несет в себе потенциальную угрозу для общества? - Да. - Вы понимаете, что лично будете отвечать за все ее проступки, совершенные вплоть до совершеннолетия, и косвенно – за все ее последующие деяния? - Да. - Ваше решение добровольно? - Да. - Вы будете просить испытательный срок для прохождения курсов подготовки? - Нет. - Ваша позиция нам ясна. Подождите за дверью, пока Комиссия выслушает мнение ребенка. Постановление будет вынесено через час. За пределами зала Заседаний ла Ворн, вопреки своему ожиданию, Заррина не застал. Тарринг Поиска в спешке покинул здание Сейнода с намерением забыть хоть на время ужасную экспедицию и ее неоднозначные последствия. Ларри не осуждал его, поскольку отлично понимал. Понимал он также и то, что теперь в лице Заррина обрел не просто противника, а заядлого недруга, способного в будущем сотворить множество неприятностей. Через час Ларри объявили о позитивном решении Комиссии и отдали ребенка. Оказавшись на руках тарринга, Кори крепко обняла его за шею и уткнулась носом в ее основание. - Ты заберешь меня отсюда? - Да, Кори. - Куда? - Домой. Куда же еще? (Продолжение следует) 6.12.2014 Ваше мнение:
Украинская Баннерная Сеть |
{v_xap_link1} {v_xap_link2}
{v_xap_link3} {v_xap_link4} |
||||||||||||||||||||||||||||
Алекс Варна - ИЛЛЮЗИЯ
|
Все авторские права на произведения принадлежат их авторам и охраняются законом. Ответственность за содержание произведений несут их авторы. При воспроизведении материалов этого сайта ссылка на http://www.libra.kiev.ua/ обязательна. ©2003-2007 LineCore |
Администратор |