Libra - сайт литературного творчества молодёжи Libra - сайт литературного творчества молодёжи
сайт быстро дешево
Libra - сайт литературного творчества молодёжи
Поиск:           
  Либра     Новинки     Поэзия     Проза     Авторы     Для авторов     Конкурс     Форум  
Libra - сайт литературного творчества молодёжи
 Александр Пышненко - Полковники  
   
Жанр: Проза: Рассказ
Статистика произведенияВсе произведения данного автораВсе рецензии на произведения автораВерсия для печати

Прочтений: 0   Посещений: 600
Дата публикации: 20.12.2017

Этот рассказ из создаваемой повести " В лесу на Донбассе".

...За спиною - уже два госпиталя. Я являлся в часть и снова отправлялся не на Донбасс. Давление, все никак не спадало. Стабильно выдерживало отметку: 160/100 и выше. Иногда выше, иногда ниже, но это: сути уже не меняло. С таким давлением, я не намеревался мучиться на постах, в нетопленных палатках, на лесосеках и в окопах, тем более, что я уже знал, наверное, чем может все закончиться; я заходил в санчасть, где сестра измеряла мне давление, давала таблетки и – на следующий день – капитан мед.службы выписывал мне направление в столичный госпиталь (НВВГУ«ГВКГ»): со всевозможными медицинскими заключениями с предыдущих мед. Учреждений. Теперь я мог, по всей видимости, рассчитывать на досрочный разрыв контракта.
Я, внутренне, подготовился к этому событию; возраст сказывался, да и жажда заниматься литературной деятельностью превалировала во мне. Сбой в физическом устройстве организма, только укреплял литературные стремления. Не следовало, вообще, было идти на войну? Я ведь не собирался отсиживаться в тылу… собирался на передовую… Мне нужны были свежие впечатления, которые я мог получить только на этой войне. Я не жалел, что снова прошел воинский путь; окунул себя в события, которыми живет новое поколение патриотов.
Я еще какое-то время нахожусь в расположении бригады, приучая себя к мысли, что я нахожусь на правильном пути. Просторный военный плац, с ракетой. Казармы, столовая и штаб по периметру. Старенькие, совковые, двухъярусные кровати в казарме. Дневальные. Третий дивизион, по-прежнему, готовится в зону АТО. Но, тем не менее, в зоне АТО остается наш дивизион (и будет оставаться там).
Чтоб убить свободное время, поутру – решил отправиться на Днепр. За ворота – и: мимо военных складов, дорогами, а потом и по направлению к реке, через весь полигон: по пересеченной местности, по каким-то песчаным складкам и лескам, вышел на заросший камышами берег обширного залива; и – дальше – через пахнущий прелой листвой, молодой осинник… Выхожу на песчаный обрывистый берег Днепра. Ласковые котики на склоненных к воде ветках ив, говорят только о том, что сюда пришла весна. Млечной сыростью веет от воды. Дымчатой поволокой окутана середина Днепра; того берега почти не разглядеть. Силуэт дрейфующей лодки с темным силуэтом рыбака, вырисовывается напротив обширного залива. Кому-то потребовалось проверять сети. Вдали, на плёсе, темнеет огромная стая каких-то водоплавающих птиц.
Оккупировав прибрежную скамейку напротив высокой ольхи, растущей у самой кромки воды, тут же начинаю прислушиваться к голосу природы. Стараюсь глубже наполнять легкие, чтоб скорее надышаться свежим воздухом весны и свободы. Начинаю посматривать на воду, в визуальном поиске рыб, - но они остаются для меня невидимыми (даже мальков не видать); красивая ровная песчаная отмель уходит куда-то в реку, - и скоро мне приходится уходить отсюда, так и не увидав их: снова по набитым дорогам, по складкам песчаных холмов. Совсем рядом разухались пушки, с шуршащим звуком понеслись куда-то вдаль выпущенные один за другим снаряды, где-то вдалеке рванули первые разрывы. Выстрелы пушек вернули меня в действительность. Это тренируется заезжая бригада. Скоро я появляюсь в месте ее дислокации. Палатки, машины и пушки. Есть колючая проволока. На меня никто особо не обращает внимания; все занимаются своими делами. Завтра, я тоже займусь своими делами.
«- Снова ты куда-то пропал? Я тебя везде ищу. Звонил. Умеешь же ты заныкаться…» - Я захожу в курилку, а там тот самый старлей из десятой, Шило, он снова наш командир. – «Был рядом…», - говорю. – «Где: «рядом»?». – «В чопке сидел. Смотрел телевизор». – Зачем ему знать, где контрактник проводит время? Давление все никак не падает. «- А на звонок, почему не отвечаешь?» – спрашивает он. – «Можно перезвонить? Никаких вызовов у меня на телефоне нет. Проверю номер». – Одна цифра в набранном им номере – последняя – не совпадает. Кто-то из сослуживцев подставляет? Не стоит теперь на этом заострять свое внимание. Характеристика для госпиталя уже готова. Другие документы – в наличии.
…Утром я отправляюсь в Киевский госпиталь...
Весна уже звонит во все колокола. Особенно, когда едешь по дороге в Киев; это видно по полям, деревьям. Свежим запахом надежд веет отовсюду.
…Пожилая женщина (я подымаюсь по бывшей Щорса) подкармливает наглую ворону.
«Она меня здесь поджидает. Я к ней прихожу почти каждый день, и, очень грустно бывает, когда ворона не прилетает», - говорит женщина, когда я прохожу мимо, подымаясь от Палаца культуры «Украина». Я рассказываю ей историю, как ворона бросая на асфальт грецкие орехи, раскалывает их. Однажды я наблюдал такое на Софиевской площади.
«Ооо! Эта птица очень мудрая!» - Бабушка произносит это уже так, будто постоянно общается с воронами.
В городе еще больше признаков весеннего наступления. Яркое весеннее солнышко не только растормошило природу, выпроводив на улицы Киева бесконечный автомобильный поток; шуршащий звук шин, подавил звуковые признаки весны. Растущие под домами клены обкидывали асфальт нежно-желто-зелеными чешуйками своего нарядного убранства.
…Укладываюсь в Кардиологическое отделение. Что почти на самом входе в этот, городок-крепость. Здесь, все как положено: крепкие кирпичные строения корпусов и старинные пушки у стен поликлиники…
Палата рассчитана только на атошников. Но подселяют сюда и многих полковников.
Мы, оба атошника, похоже, служим для какой-то галочки в документах.
Леша живет здесь уже третий день. Мелко-костный и невысокий. Механик-водитель танка. Сержант, если верить его словам. Бригада их стоит в резерве. Так, что разговора о войне не выйдет. "Я в рот е..., я воевал, я танки грыз, как барбарис"! - Этого не будет. Его внешность напоминает мне деревенщину, хотя я могу ошибиться, не помню, откуда он; у него какие-то свои интересы в армии, и они лежат в другой плоскости от потребностей государства. Он не говорит мне, но это постоянно приходит на ум, когда с ним начинаешь общаться. Типичная, крестьянская психология. Не знаю, зачем ему понадобилась война? «Патриотизм» его - на нуле. Впрочем, таких сейчас очень много на Донбассе, во всяком случае, там, где я пребывал, такая категория людей теперь превалирует. С Лешей какая-то странная хворь приключилась (и болезнь ли это, вообще?): он, рассказывает, что он потерял сознание прямо на плацу. Что-то случилось с сердцем? Врачи пытаются что-то выяснить. Леша ходит весь в шнурах, в каких-то присосках.
Чтоб хоть как-то развеяться, выхожу на свежий воздух. Дефилирую по ухоженным дорожкам, под липами и каштанами. Спускаюсь вниз, чтоб пройтись к буфету. Все делается прогулочным шагом: к перегораживающей дорогу арке, под ней – и налево. Встречаю, так сказать своего сослуживца, из соседнего дивизиона, Марчела. Плоское асимметрическое лицо, с несмываемым загаром; окаймленном незначительной растительностью. Одним словом: молдаванина. До осени Марчел служил во втором дивизионе, находившимся в районе В…хи. Там и сотворил свой основной подвиг. О котором мне поведал. Вылез из блиндажа ночью поссать - и обнаружил в расположении поста: четырех человек. После их ареста, оказалось, что в расположение дивизиона, пробрались сепаратисты.
-Батя, ты еще не был у волонтеров? - спрашивает Марчел. - Зайди - не пожалеешь, – продолжал он: – У них можно что-то достать. Кроссовки, футболки, носки, трусы. Смотри: какие мне классные достались. – Он поднимает ногу, чтобы лучше можно было рассмотреть его новые кроссовки, с разноцветными вставками. – Ну, и еда... Сможешь, потом, на ужин не ходить. Идешь прямо под арку, налево, увидишь купол церкви...
За крепостными стенами - находится "Волонтерский центр". Взял себе старые, уже разношенные кроссовки, поелику берцы, мне за круглый год, зело осточертели. Какую-то, еще, спортивную одежду. С еды - творог, сметана, бананы, яблоки... Целый пакет. Чем, очень, обрадую Лешу.
- Завтра, - говорю, - твоя очередь идти. – Рассказал маршрут.
…К вечеру к нам вселили первого полковника.
- Владимир, - представлялся он, поочередно предлагая нам с Лешей, свою крепкую ладонь.
Высокий и представительный мужчина; безупречная военная выправка. Поседевшие виски только указывали на летнюю зрелость полковника, как и на его внутреннюю породистость; спелость состояния его души (духа). Настоящий полковник. По фамилии: Сор…н.
Полковник, сразу же, провел рекогносцировку местности. Оценил стратегическую обстановку. Осмотрел все углы, очевидно на предмет злостных нарушителей воинской дисциплины пауков; занял кровать вдоль выходящей наружу стены, справа у окна, поскольку Лешина – справа, стоящая у самой двери; я занимал левый дальний угол от двери, у стола, большую часть столешницы которого оккупировал телевизор, закрывая мне окно (я имел доступ лишь до края подоконника). Стены в палате высокие; видно что недавно ремонтированные; все равно претендовали на почтенный статус «древние».
Полковник, по-деловому, разложил по тумбочке свои вещи, подчеркивая свою аккуратность, доводя нам до сведения:
- Я бывал здесь много раз. Раньше здесь был порядок. А теперь все не так… - Следует перечень того, во что он вкладывает понятие: «не так». И, главное – поменялось начальство отделения. По его словам: - Прежнее руководство – отличалось куда более серьезным отношением к делу.
- Плохо убирают палату, - посетовал полковник. – Это говорит о дисциплине. С персонала надо больше спрашивать. Пыль на подоконнике.
Сделав вступление в должность «старшего по палате», он немного успокоился и уже к следующему дню мы узнали, в его лице, иного полковника.
Сказать о том, что наши полковники не патриотичны - это значит: не о чем не сказать. Они, в основной своей массе, очень враждебно настроены к украинской независимости. Настоящей службой, они считают свою службу в советской армии, когда они в составе СВГГ, находились на должностях командиров батальонов и полков. Скоро нам с Лешей представилась возможность услышать его честную исповедь, как они, военные, с нескрываемым чувством собственной вины, оставляли обжитые европейские равнины (российские попы говорят: «намоленные», а для шовинистов «сакральные» места), обильно политые кровью пяди земли, завоеванные доблестью русского оружия. Я сразу же понял, что в палате «атошников» пытается обустроиться «русский мир», во всей своей незавидной красе. Стараясь как-то не поддаваться влиянию полковника, я стал усложнять ему жизнь неистовыми спорами. Иными словами: начал накалять атмосферу.
Скоро я знал, что он здесь работает не один в подобном ключе, что его друг, тоже полковник, стал священником, и часто появляется здесь, разнося церковную литературу.
- Он служит в московском патриархате! – догадался я. – Ну, конечно же, на Донбассе, сепаратисты в храмах, этого патриархата, прячут взрывчатку. Оружие.
- Это надо еще доказать, – естественно, говорил полковник Сор…н.
- Мне, например, доказывать ничего не надо. Это враждебная украинцам организация. С чуждым, этой земле, духом. А вам, полковникам, надо доказательства?
- Он не с московского патриархата, - меняя тактику, сказал Сор…н. – Там неясная какая-то организация. Он дает книжки – сможешь ознакомиться, – они не о чем.
- Идет священная война за независимость страны, а подобные «полковники», становятся вдруг священниками. Скорее всего, какими-то дьявольскими методами, воюют за души украинцев. Выводят солдат из режима «война». Сунут книжонку – гляди кто-то и запутается в этих сетях – расслабится. Это будет потеря для украинского войска.
- Не надо только во всем усматривать какую-то войну, - сменив тактику, сказал Сор…н, почуяв своим «русским духом» «упоротого националиста».
Хотя я к таким себя не причисляю (при всем моем желании, чтоб меня воспринимали именно в подобной ипостаси, весьма почетном для сознательного украинца), мой внутренний порыв к спору с полковником вызван токмо из-за банального интеллигентского восприятия всей окружающей действительности, при постоянном желании постижения истинны, раздвигая темень непознанного. Поэтому, постоянно приходится нащупывать дорогу, чтоб проложить какую-то дорогу к истине. В моем мироощущении сомнение играет далеко не самую последнюю роль. Вызывающая привычка противоречить оппоненту, помогает мне расширять границы познания. Открываются какие-то возможности для удовлетворения сложных творческих амбиций, коими является беспрерывный непрекращающийся во мне литературный процесс. Любые проявления конформизма – прерывают эти потоки получения информации.
Мною не воспринимается пропаганда; особенно «русского мира», которой – похоже – напичкан(ы) полковник(и). Это заставляет меня вплотную заниматься им, поскольку мне важно изучения механизмов российской пропаганды, которыми подобные полковники владеют совершенно – на самом высоком уровне.
Каждому военному присущи, в той или иной мере, человеческие амбиции. Отставной полковник – это, как правило, свалка уже утерянных амбиций. Армия буквально соткана из всевозможных амбиций. От мелочных амбиций бывшего сослуживца Бруя до настоящих амбиций полковника Сор…на, похоже, пролегают астрономические расстояния. Которые в дискуссионном клубе, в который была превращена наша палата, мы преодолевали в мгновение одного спора. Амуниция пропагандистов, в их словесном вооружении. Если бы они молчали, я бы никогда не узнал, какая беда нависла над нашей государственностью. Собственный опыт редко в чем помощник, ежели он не соприкасается с амбициями достойных соперников, от которых он получает обильное пропитание. Самый низкий армейский опыт, я усвоил в лесу на Донбассе. Там в основном была молодежь, с самых нижайших слоев общества, с подворотен больших и малых городов; некоторые из них, с помощью марихуаны, быстро превращались в законченных подонков.
Сор…н – более сознательный уровень - уровень российской пропаганды. Он брал в плен человека, отрывал в нем редут, окапывается в нем сомнением, вызывал на себя огонь вражеской артиллерии, которая состоит из шпионского телевидения и олигархических СМИ. Эти, как правило, стреляют без промаха. По верной наводке полковников, «уничтожается» живая сила противника, открываются крепости. Это происходит в тиши госпиталей (в том числе), совмещая приятное с полезным. Раз в полугодие? полковники появляются в госпитале, чтоб пройти какие-то необязательные процедуры; попивая микстуры и «общаясь» с атошниками.
- Неужели ты всерьез думаешь, что украинская армия, добробаты, смогли бы остановить российскую агрессию? – начинает снова прерванный на том же месте вчерашний спор, полковник Сор…н. - Я закончил военную академию! Имею представление о тактике и стратегии, и могу дискутировать на серьезном уровне о подобных вещах!
- Где же вы были со своими тактиками и стратегиями, когда враг напал на Крым? На Донбасс? – Это обычный наш спор: с аргументами и контраргументами. – Да настоящий полковник – пулю себе в лоб загонит, а не стерпит позора. А у нас: за пенсиями полковники попёрлись. Мало от государства получают!
- И, мало. Я по гарнизонам…– Вот ты кто будешь? - спрашивает и тут же поправляется он. – Я – полковник. А какое у тебя звание?
- Я на контракте. Командир орудия. «Пиона». Но, прежде всего, гражданин своей страны. Вынужден защищать ее. Потому, что полковники…
Эти самые смыслы вкладываются в начало постоянных споров на всевозможные, не только военные, темы. В любом случае, я изучил все уловки полковника: как бы не складывался для него спор, с каким бы переменным успехом он не происходил, он всегда прибегнет к тому, что: «Воевать с Россией бесполезно, мы обречены…»
- На самом деле война с Россией идет уже четвертый год, - объясняю я ему свое видение стратегии. - Весь мир на стороне Украины в этой войне. Это – победа в стратегическом плане. Россия уже проиграла. Без сильных союзников и военных покровителей, не имеет смысла, рассчитывать на победу и любое сопротивление. Путин – гебнюк, и в его понимании «составляющей его доктрины в отношении нашей страны» – чтоб Украина завоевала сама себя, с помощью молниеносного, и самоубийственного, блицкрига. Это было бы «кошерно» и в историческом плане: так делали все его российские предшественники. Чтоб не спугнуть патриотически настроенных граждан, затевалась продолжительная возня с «евроинтеграцией». Он настойчиво продвигал стойло «таможенного союза»; удава, который бы удушил, проглотил и растворил в себе Украину под воздействием какой-то токсичной доктрины. После этого длительного процесса произошло бы растворение Украины в лоне новой империи; сделав из нее привычную колонию. Украинское сопротивление, постоянно, подавлялось бы внутренним коллаборационизмом – сек.сотами. Для того, чтоб победить Украину в открытой войне, надо было бы разворачивать армию. Силы вторжения... А это – непредсказуемый результат. Хорошо, что Крым отхватили. Пусть поблагодарит за это наших внутренних врагов.
Надо сказать, что полковника часто проведывают друзья и соратники. Тот же бывший полковник, нынешний священник (непонятно какого вероисповедания). Невысокий и неказистый человечек, который очень контрастировал с представительным Сор…ным. Этот полковник одевался совсем просто; не выделяясь с толпы. Это, наверное, была какая-то маскировка. В этом спектакле участвовало все население этого госпиталя. Очевидно, только я «не заслужил» никакой роли. После него остаются на столе, возле телевизора, лежать какие-то брошюрки. Однажды я не выдержу и перечитаю одну из них (на это и рассчитано!). В ней говорилось о каких-то обыденных расслабляющих вещах; о кофе и постели. То, что я и думал.
Следующий спор начинался с той же академии. О стратегии и тактике. За прошедшую ночь, Сор…н аккумулировал какие-то мысли.
Я же бессонными ночами много читал. В полутемном коридоре стоял шкаф в основном с советскими изданиями полузабытыми авторами. Было много украинских прихлебателей от литературы. Если совок изнутри создавался в основном «качественной» советской литературой – то образ туповатого хохла, создавался именно этими коллаборационистами. Мимо этих авторов прошел «голодомор» и «раскулачивание» крестьян. Помню, что здесь мне попалась книга Жуковского, ценная несколькими страницами о событиях, которые предшествовали дуэли и смерти Пушкина, и – прежде всего потому, что на следующий день полковник втянул в спор эту дуэль.
- Не может гражданский человек победить военного! – сказал полковник, делая свои выводы. – Это – нонсенс! Дуэль Дантеса и Пушкина говорит об этом.
- Дантес, - напомнил я полковнику, - стрелял Пушкину в живот - с шести метров! Это выстрел не военного? Жертва при таком ранении, способна отвечать, убивать соперника. И раненный, не военный, Пушкин – ответил ему в пуговицу на уровне груди, от которой пуля срикошетила и угодила в мякоть руки Дантеса. Что и спасло военного Дантеса от руки поэта Пушкина.
- ?! - «Откуда – мол – знаешь? Ты же там не присутствовал!»
Снова все заканчивалось Крымом и прениях о пенсиях, которых я, настоятельно говорил, что не стал бы платить никаким полковникам. После чего, он увел Лешу во двор, «на перекур», обещал ему свое содействие в решении его проблем. Лишь бы только я оставался, подольше, в своем гордом одиночестве.
Через неделю, этот Сор…н выписался. Так и не дождавшись моей капитуляции.
В палату, к атошникам, подвезли на каталке, нового полковника. Это, оказалось, тоже была его любимая палата, в которой он лечился предыдущий раз.
Полковник Жупиков имел желтушно-серое лицо, обтянутое дряблой нечистой кожей, обсыпанное родимыми пятнышками, с глубоко запавшими глазами. Замотанный в несколько одеял. Этот полковник, был в памперсах, на худых ножках... Он напоминал мне живого мертвеца. За ним ухаживал какой-то суетливый дружбан с того же института Связи и коммуникаций, который упрашивал нас с Лешей, чтобы мы помогали его коллеге. Новый полковник сразу распорядился, чтоб ему давали смотреть его любимые передачи по Интеру. Я стал категорически возражать.
Я отказал ему в просмотре любимых пророссийских телепередач, сославшись на то, что телевизор принадлежит атошникам. Телевизор - подарок волонтеров.
Полковник смирился с этим; а после того, как он поведал мне о своей трагедии, я включал ему «Интер» на русскоязычные «Подробности», разворачивая в его сторону экран. Оказалось, его единственный сын исчез, при каких-то загадочных обстоятельствах. Ж., считает, что сына уже нет в живых. В такие минуты, его глаза увлажнялись. Сын не был женат, судя по его рассказу. В режиме повествования об исчезнувшем сыне, Ж., обмолвился, что последний раз его видели на Ж-д вокзале Киева. Похоже, что сынуля, – кандидат технических наук (работал в том же самом институте, что и полковник), - «свинтил» в Россию, прихватив с собою, очевидно, какие-то важные секреты? А, чтоб отец, не лишился каких-то своих привилегий, служа до семидесяти с хвостиком лет в оборонной промышленности (Жупиков только два года, как не работал в этом институте), исчезновение своего отпрыска, обставил: как его героическая погибель. Побег был настолько очевиден для меня, что я даже утешил старикашку: самыми доступными, для его понимания, словами.
…Полковник Мельник занял последнее, пустующее место, в нашей палате. Он много чем напоминал полковника Сор…на. Это был тоже, настоящий полковник; очень представительный в своем роде. С ним в палату ввалилось все суматошное семейство. Жена, дочь с зятем, дети. Люди сплошь обаятельные, легко входящие в контакт. Тот же самый тип: пророссийского полковника. Скоро мы уже слушали его речи об эвакуации ЗГВ из Чехии…
… Я, по-прежнему, много гулял. Я уже прошел все необходимые кабинеты врачей, и прошел ВЛК.
- Хочешь служить?
- Нет. – Ответил я. – Случись инсульт – за мной будет некому ухаживать...

…Я вышел за ограду госпиталя, и, вместо того, чтоб отправиться к станции метро «Печерская», побрел – неспешно - в обратную сторону: по бывшей Щорса. Чтоб зайти еще в техникум, в котором я учился в советское время, и с которым меня связывают многие, дорогие моему сердцу, воспоминания…
…Они станут моим следующим рассказом.

Декабрь 2017 г.


Ваше мнение:
  • Добавить своё мнение
  • Обсудить на форуме



    Комментарий:
    Ваше имя/ник:
    E-mail:
    Введите число на картинке:
     





    Украинская Баннерная Сеть


  •  Оценка 
       

    Гениально, шедевр
    Просто шедевр
    Очень хорошо
    Хорошо
    Нормально
    Терпимо
    Так себе
    Плохо
    Хуже не бывает
    Оказывается, бывает

    Номинировать данное произведение в классику Либры



    Подпишись на нашу рассылку от Subscribe.Ru
    Литературное творчество студентов.
     Партнеры сайта 
       

    {v_xap_link1} {v_xap_link2}


     Наша кнопка 
       

    Libra - литературное творчество молодёжи
    получить код

     Статистика 
       



    Яндекс цитирования

     Рекомендуем 
       

    {v_xap_link3} {v_xap_link4}








    Libra - сайт литературного творчества молодёжи
    Все авторские права на произведения принадлежат их авторам и охраняются законом.
    Ответственность за содержание произведений несут их авторы.
    При воспроизведении материалов этого сайта ссылка на http://www.libra.kiev.ua/ обязательна. ©2003-2007 LineCore     
    Администратор 
    Техническая поддержка