Libra - сайт литературного творчества молодёжи Libra - сайт литературного творчества молодёжи
сайт быстро дешево
Libra - сайт литературного творчества молодёжи
Поиск:           
  Либра     Новинки     Поэзия     Проза     Авторы     Для авторов     Конкурс     Форум  
Libra - сайт литературного творчества молодёжи
 Ламинский - Слезьы зоны АТО -2  
   
Жанр: Проза: Рассказ
Статистика произведенияВсе произведения данного автораВсе рецензии на произведения автораВерсия для печати

Прочтений: 0   Посещений: 188
Дата публикации: 7.3.2021



ГЛАВА 1. Донбасс 2015
Лакированный приклад окличного ручного пулемета РПК сам собой вжался в плечо пулеметчика по долгу службы и призванию. Произведенный в 1984-м году, он почти всю свою «жизнь» провел в смазке и выглядел совсем новым после расконсервации. Он был способен вести кучную, и главное – точную стрельбу по воле хозяина. Непрерывный бой-перестрелка шел уже третьи сутки…
Первый номер пулемета с позывным «Винтаж» в который раз сквозь прицел заглянул в бойницу злыми, воспаленными от недосыпания глазами. Из нее увидел то же, что и все – триста метров запорошенного снегом поля. За полем было обширное старое кладбище. Среди крестов и могильных плит, обросших деревьями и кустами, хозяйничала вовсю новоприбывшая «интербригада» из кавказцев и азиатов. Свежее войско потомков воинов хана Батыя воевало, в отличии от этнических русских, со славянами-«укропами» азартно и всерьез. Сказывалась, наверное, генетическая ненависть предков. Они прицельно «клали» мины разных калибров, слали прицельные пули из укрытий. Принося вред, сами гибли от меткого огня уже ставших опытными украинских фронтовиков.
… Из-за засыпанной снегом мусорной кучи вылетела реактивная граната, выпущенная из «мухи». Дымя, она вонзилась в грунт в пяти метрах от пулеметной точки Винтажа. Пулеметчик тут же с любимым оружием присел, закрыл уши руками и открыл рот. Пережив сильный взрыв, он снова установил пулемет в бойницу и улыбнулся: его «орлиное око» засекло голову врага в каске. Басурман высунулся из-за укрытия со смелостью наркомана. После чего вжал в глаз туристический монокуляр и стал с интересом рассматривать результаты своей стрельбы. И дорассматривался… Хладнокровно в него прицелившись, Винтаж дважды нажал на спуск. Верный пулемет вонзил, дернувшись на сошках, мощный и точный свинец в цель. Монокуляр, подбитый пулей, полетел в сторону. Враг, дернув головой, издал предсмертный воющий крик.
- Есть!!! – со злой радостью вскричал пулеметчик, щеря в улыбке зубы, - Еще… есть!!!
Третьи сутки непрерывного боя, хоть и первого по-настоящему, выковали из него профессионала. Двадцативосьмилетнего экскурсовода по музеям украинского провинциального городка под белорусской границей фронт превратил в охотника на людей.
- А-а-а!!! – громче громкого прокричал враг, выползая из-за кучи, и в агонии зарываясь в снег навсегда.
- Браво, Винтаж, поздравляю! – дружески со дна траншеи выкрикнул второй номер. Маленький, юркий, смуглый гагауз с Одещины с позывным «Узбек», сидел на патронном ящике и, бойко играя пальцами, набивал магазины. Пальцы работали, а рот жевал какую-то хрень. Поэтому в его руках была бодрость, а в глазах – виртуальная радость. Винтаж не раз беседовал с помощником против «энергетиков», но не очень. Во-первых, слабости и отклонения от нормы были у многих; во-вторых: Узбек был храбр. Раненый осколком мины в ногу, он, перебинтовавшись, упрямо оказался оставить окоп.
-Хотят «чурбаны» кровью умыться, то своей умоются! – весело ответил злым криком Винтаж, закуривая сигарету «Прилуки». Одновременно бросил напарнику конфету «Ромашку», которую тот любил.
- Аллах!!! Аллах!!! – закричал вдруг один из «душманов». В приступе наркотического вдохновения и смелости он вышел из-за толстого старого тополя. В его руках был автомат АК-74 с подствольным гранатометом. Взбив снег «гранаткой», он пошел в одиночку, в полный рост, на пулеметную точку украинцев. Вжав в плечо автомат, наркоман стал всаживать во вражеский для себя бруствер довольно прицельные очереди. Но не сделал и пяти шагов, как попал на мушку Винтажа. Он нажал на спуск, точно всаживая десять пуль в живот и туловище. «Моджахед» рухнул в снег, подергиваясь, и замер.
- Хотят «черные» большой войны? Они ее получат! – крикнул зловеще Винтаж напарнику, закуривая сигарету. Узбек только улыбнулся черно-маслеными губами: если руки были заняты патронами, то рот – сладостью.
Затягиваясь дымом, бросил взгляд на руины некогда красивого православного храма, снесенного «градами» вместе с поселком. Он был сразу сзади окопов и служил невольным памятником разрушенной интернациональной дружбе народов СССР. На него никто не крестился… А потом произошло то, что должно было произойти: прилетела мина. Острым носом вспорола грязь прямо в ногах Узбека. «Свою» мину пулеметчики, конечно же, не услышали. Единственное, что успел сделать Винтаж, так это повернуться спиной, сьежиться. Тысяча игл, причиняя адскую боль, впились в бедра и руки, плечи и затылок. Облегченье, внеземное блаженство, пришло с потерей сознания. Он полетел сквозь темень в небесный свет.

ГЛАВА 2. Два года спустя
Историк вечерней школы и сторож по совместительству удовлетворенно глянул на подметенные дорожки без окурков, семечек и бумажек. Солдатский строй разросшихся «кремлевских» елочек надежно прятал от внешнего мира место работы и дворец его души. Сергей Семенович Лукащук выполнял свою работу на совесть. Было прекрасное раннее утро начала мая 2017 года. Автомобили и люди в шесть утра еще спали. «Ночной директор» заставил себя улыбнуться чистому небу и порхающим над провинциальным полесским городком ласточкам. «Чтобы жить, надо быть оптимистом», - приказал себе он, и поковылял в «вечерку». Полы были вымыты до зеркального блеска – это была дань уважения директору, Эдуарду Соломоновичу Пинкельсону. Он подобрал с улицы и дал работу изгнанному «неопатриотами» Украины из музея опальному историку. Родню директора в свое время ночью на его глазах изрубил бывший власовец. Поэтому он благодушно, сочувственно, относился к тому, что Винтаж держит в кабинете портреты и бюсты Жукова и Кузнецова. Подобранный инвалид третьей группы «донецкой войны», естественно, благодарил в молитвах за него Господа…
В кабинете истории, в уголке, была иконка Спасителя. Перекрестился на нее в благодарность за насущный хлеб и относительное здоровье. «Спасибо Тебе, Боже, за хороших людей в помощь… За Узбека, вскочившего и закрывшего меня от большинства осколков… Царство ему небесное… За Эдуарда Соломоновича прошу, чтоб сердце не мучило и попозже на пенсию пошел… Также спасибо, Господи, за то, что забрал меня с войны не пролившим крови христианской, а басурманской лишь…» Широко крестясь, вычитал от души 90-й псалом. Мудро заметил в свое время маршал Жуков: «В окопах атеистов не бывает». Вычитав утренние молитвы, заглянул на себя в зеркало. Увидел коротко остриженного шатена в камуфляжных бриджах и тенниске, запыленных черных кроссовках. Душу кольнуло воспоминание о бывшей жене. Нащупав нервно дрожащими пальцами полупустую пачку контрабандных белорусских сигарет, поспешил в беседку. Мудро говорили древние: «То, что не совершит тысяча мечей, то совершит коварство женщины». Едва только Сергей попал по мобилизации в армию, его неофициальная жена (решили год пожить вместе до росписи и венчания) упорхнула в Испанию. Там легко и успешно вышла замуж за богатого вдовца. Дала знать брошенному украинскому мужчине перед самой демобилизацией. Три дня, сжав зубы, Сергей отказывался есть и не спал на госпитальной койке. А потом послал СМС-сообщение издевательско-презрительного смысла. «Бывшая» приняла вызов – отослала фото на айфон Сергею со свадебными и эротическими сценами. И стала слать регулярно. Чтоб не мучиться, Винтаж завел кнопочный телефон с новым номером…
- С майскими праздниками тебя! – густым басом поприветствовал сменщик-сторож Сан Саныч.
- И тебя с первомаем! – ответил Сергей рукопожатием на рукопожатие. На Саныча глянул с невольной завистью – всю свою жизнь он служил в ВОХРе железной дороги. Молодость и зрелость провел при «застое». Когда начался бардак, вовремя ушел на пенсию и подался в сторожа. И жена, ветврачиха, его всегда очень любила, прощала многое.
- Как дежурство? Молодежь золотая не хулиганила?
- Нет… Если что, знает – у нас лопата на них тяжелая и острая!
- Это верно! – ответил Саныч, доставая из пакета толстую пачку сканвордов и любимую книгу «Одесские анекдоты».
- Как родители? – участливо спросил напарник.
- Почти не пью… Работаю – деньги даю, рты позакрывали! А так – старики старшим братом живут. Судьей в Житомире стал: важный и коррумпированный, почтенный и многдетный…
- Да, - с некоторой грустью заметил Саныч, - Нынче деньги и успех выше ценятся, чем порядочность и образованность!
Закинув синий китайский рюкзак, Сергей вскочил на новенький китайский велосипед.
- Спокойной смены! – искренне пожелал сменщику, прежде чем поколесить по улицам родного городка.
- Удачи посадить быстро картошку! – ответил Сан Саныч сытым голосом, готовясь погрузится в южный юмор. Жизнь он свою прожил почти без бед, с сексом, ресторанами и курортами. Сытая, уютная старость – законная ее встреча в мягких тапках пред телевизором его только и интересовала. На остальное удачливому советскому «мэну» было просто наплевать.

ГЛАВА 3.
Ударив по педалям, Сергей заколесил по улочкам-переулкам родного городка. Счастья в воздухе не ощущалось, но он заставил-таки себя улыбнуться ярко светящему солнцу, цветущим фруктовым садам и теплу. Любящие рано вставать пенсионеры уже копошились по хозяйству.
- Что там нового, дед Грыць? – спросил Сергей, здороваясь, у маленького острослова-пенсионера. Он стоял у почтового ящика и изучал свежий нор любимой газеты «Волынь».
- И тебе доброе утро, - с достоинством ответил тот, - Что нового? Все истинно главное, за что стоял Майдан, затоптано его лидерами со сцены. Каждый х… целит в свой струй! – ответил дед Грыць, философски завершая тираду мудрой полесской пословицей, - Депутаты виллы строят, а на нас им наплевать.
- А почему вы думали иначе? Разве то, что бедный богатому не товарищ, не учит нас История Мира?! – спросил деда Грыця и самого себя с гневом Сергей. Пенсионер зашамкал в ответ что-то невразумительное. Гневно отвернувшись от него, бывший солдат поколесил педалями дальше. Через пять минут остановится заставила женщина- врач Софья Петровна Куненко. Опытный психиатр заглянула в глаза ветерана, рассматривая его душу.
- Доброе утро, Сергей! Как жизнь? – спросила она.
- Доброе утро… Справился со своими проблемами практически без таблеток! Работаю и умственно, и физически. Время лечит! – улыбнулся бодро себе и врачу местный диссидент и дембель Донбасса.
- Тот твой убитый друг ночами не приходит? Жена не снится? – перебила мягко его Софья Петровна.
- В церкви записал его в поминание на год – так и перестал… Купаюсь, хожу в лес… Супругу забыл.
- Избегай эмоциональных перевозбуждений. Раны твоей души, образно говоря, затягиваются успешно, но медленно. Лишь спустя год можно говорить о результатах! – тоном специалиста сказала опытная врач-психиатр и тут же спросила:
- Убирать мемориал славы по-прежнему ходишь в одиночку? Зачем тебе больше всех надо? Почему тебе вечно больше всех надо?
Этот вопрос откровенно задел Сергея, и он обрушил на доктора буквально поток сознания:
- С детства люблю книги и кино про Великую Отечественную войну! Именно советские писатели Василь Быков, Константин Симонов, Шолохов, Струтинский и Медведев научили меня быть мужественным, отличать злых людей от добрых, быть смелым и мудрым… Их памятники, их пример научили меня гнуться от ударов доли, но не ломаться; гордится своим русь-родом и народом! Когда почти нет денег, они меня учат экономить на сигаретах, но покупать новые носки и зубную пасту. Поэтому, если приходится, я сражаюсь за светлую память воинов Великой Отечественной… Я историк: Прошлое меня волнует более Настоящего и Будущего…
Истерически всхлипнув, женщина-психиатр отвернулась и, пряча слезы, пошагала прочь. «Любовь женщины, ребенок, не сделают меня сладенько-позитивным обывателем, не размягчат и я стану жертвой посттравматического синдрома? Знаю я, знаю…» - задумчиво посмотрел ей вслед бывший солдат и, ударив по педалям, поколесил дальше. Обостренная интуиция пообещала супернелегкий день.

ГЛАВА 4.
Выезжая из полусельской улицы Грибовой, Сергей был вынужден остановиться, увидев полицейский джип и едущую за ним военную колонну. Выезжая на улицу-автобан Тараса Шевченко, остановили велосипеды двое пенсионеров-рыбаков. С грохотом, ревя моторами, проехало две самоходки «Нона». За ними – свежеокрашенные БТРы и БМП. На броне сидели солдаты-контрактники. Им нравились их натовского типа камуфляжная униформа, берцы и снаряжение. Руки их сжимали модернизированные упорными рукоятями под цевьем и карематорными прицелами автоматами АК-74. Вчерашние учащиеся ПТУ смеялись, курили дорогие сигареты. Чувствовали себя круто и свысока посматривали на гражданских, пропускающих их по дороге. Лица офицеров были более серьезными – нюхавшие пороха на Донбассе знали, что такое «мясорубка». Семейные, мудрые люди, хотели прекращения войны.
Сергей со странным волнением, с бьющимся сердцем, посмотрел на проезжавших – он сам в обнимку с пулеметом не раз ездил на броне. А потом почему-то вспомнились раненые в госпитале – молодые, но уже искалеченные физически и душевно, мало кому нужные… На глазах появилась маленькая, малоприметная влага – солдатская слеза зоны АТО…
- На полигон хлопчики едут… - задумчиво сказал один пенсионер другому.
- На какой на хрен полигон? Едут под Белоруссию – Путин танков на границу нагнал, хочет с земли сябров по нам ударить. Точно знаю. Моя соседка Ленка-парикмахерша с капитаном-штабистом встречается, поэтому все знает… - тоном знатока заявил второй.
- Типун тебе на язык! – звенящим голосом сказал первый рыбак.
- Дед, прикуси язык! – зло вмешался в разговор, обращаясь к «просвещенному» Сергей, не разводите панику!
Перед глазами возникли руины расстрелянных гаубицами и «Градами» шахтерских поселков, беженцы, убитые люди и животные. И его затрясло от призабытого приступа смеси ужаса и злобы.
- Суки, суки вонючие! – выругался он в приступе давно подзабытой истерики, не зная, кого ругает и зачем.

ГЛАВА 5.
Дорога домой лежала через автобан. Задумчиво смотря пред собой и улыбаясь неотмирной улыбкой, Сергей поколесил дальше. Вокруг улицы Шевченко лежали огороды. Было второе мая и полещуки садили картошку вовсю. «Бульба – это сакральное. Ее садили прадеды, деды – и вы садите, вам всегда «город» - святыня, и все пофиг, кроме него. Вы легко всаживаете сапку в голову человека, нарушающего межу, не боясь полиции. Но поднять сапку в защиту разрушаемой церкви или памятника, арестовываемого писателя, унижаемого священника – это вам не дано! Поэтому, не смотря на трудолюбие, вы бедны, серы и несчастны. Экономические рабство-заробитчанство – ваш заслуженный крест», - подумал он, рассматривая сограждан. Потом остановил свой взгляд на двух вполне ухоженных, симпатичных украинках. Несмотря на малолетство, у них уже были глаза хищниц. Одна остановила свой взгляд на солидном старшем парне. Взгляд, глаза, выражение лица оказались у нее точь в точь такие, как у бывшей гражданской жены. «Свят, свят, свят!» - перепугано прошептал битый жизнью молодой мужик, нажимая на педали. Огороды сменила школа №1, Дом культуры и Мемориал. Происходящее на нем заставило взреветь Сергея благим матом, хоть он старался не матюкаться.

ГЛАВА 6.
Бюст бравого командира местного партизанского отряда капитана Пацевича был облит символизирующим кровь томатным соком. Никто не собирался его вытирать. Также стояла красно-черная палатка местной националистической организации «Правый фланг». Неоязычники-молодчики были радикальней «Свободы» и «Правого сектора». Даже коллеги по убеждениям смотрели на них искоса, как на ненормальных. Две кукольно-красивые евро-девочки собирали подписи про снос памятника «офицеру НКВД». Их охраняло, стоя чуть в стороне, двое мощных бритоголовых «стрельцов» в «дойче»-камуфляже – побратим Гедзь и побратим Крук. Между ними и Сергеем уже были конфликты, поэтому неонацисты посмотрели на оппозиционного себе историка с нескрываемой ненавистью. В ста метрах стоял полицейский джип. В нем сидело двое полицейских. Они дежурили и делали вид, что ничего не происходит. Именно к ним, подумав, Сергей направил свой велосипед.
- Здравия желаю, командиры! – обратился Сергей на музыкальном украинском, и показал цветную копию, запаянную в пластик удостоверения участника боевых действий, - В статье Закона Украины про декоммунизацию №1 есть подпункт «д». Он гласит: действие закона не распространяется на памятники и знаки, связанные с борьбой против нацизма. Кроме того, есть Закон Украины «Про увековеченье победы над нацизмом 1939-45 годов». Он тоже защищает подобные нашему памятники. Есть антифашистская резолюция ООН и она тоже…
- Есть же и горсовет и райсовет… - наставительно прервал его коротко стриженый, сидящий за рулем «евромальчик» после двадцати в униформе, - Есть «громада» - они тоже власть.
- Слышь, мужик, на хрена оно тебе? – неохотно отвлекся от игры на мобильном телефоне второй «евромальчик» с поросячьим злым лицом, - Они что, твою машину угоняют или жену «по кругу» пускают?! Едь, картошку сади…
Копы были прагматиками и неоматериалистами 21 века, с узким и примитивным, взлелеянным Интернетом внутренним миром. Спорить было бесполезно. Поэтому, понурив голову, Сергей оседлал «коня» и задумчиво поколесил домой. Но через минуту притормозил на обочине. «Я закрыл тебя от взрыва, чтоб ты в жизни отстаивал правду. Очень жаль, что, перестав быть солдатом, ты потерял смелость!» - раздался почти физически в ушах голос побратима Узбека. «Ты герой поднимать руку, ругаться только со мной. Ты боишься, когда сталкиваешься с реальной силой», услышал Сергей злой шепот бросившей его сожительницы. И содрогнулся от презрения к себе. После чего перекрестился и, подумав несколько секунд, развернул велосипед.
… Подъехав к палатке, повстанец вскинул руку с полицейским баллончиком и вонзил в неонацистов густые струи газа. В ответ услышал проклятья и крики боли, тот же слезоточивый газ. Истерически крича, прочь побежали «черно-красные» красавицы, а «встречный» газ Сергея только разозлил. Отцепив от велосипеда обрезок трубы, он, разорвав рот в крике «ура», бросил себя в рукопашную.
- На!!! – прокричал мощный «рукопашник» Крук, вонзая правый кроссовок в левый бок Сергея.
- На!!! – прокричал он, тренированно бья правым кулаком пол левый глаз нападавшего. Удары были молниеносные, отработанные и оченьсильные. Но они только разъярили борца с вандалами.
- Быдло!!! – выкрикнул Сергей личный боевой клич и рубанул трубой по лбу. Щербатая на конце железяка прорубила череп до кости. Националист рухнул без сознания, пустил кровь.
- Смерть коммунистам!!! – прокричал Гедзь, бья охотничьим ножом. Целил в сердце, но клинок остановила, повела в сторону дешевая пластиковая зажигалка.
- Быдло!!! – прокричал Сергей, бья в ответ железякой по руке, а потом по голове. Перебитая рука повисла, дернулась битая голова. Еще один враг растянулся на грязном асфальте, после чего ниоткуда выросло двое мощных «наци». Слезши со скутера, они сразу бросились в бой. Один завертел нунчаки, второй – полицейскую дубинку. Опытные рукопашники, пылая ненавистью, атаковали с двух сторон. Отбив нунчаки, Сергей ткнул железякой в шею удар получился точечный – враг, вывалив язык и хрипя, повалился на землю. Второй, забоявшись, отскочил на несколько метров. В его левой руке расцвел никелированный револьвер «бульдог».
- Не … подходи!!! – прошипел он, то ли требуя, то ли прося.
- Знаешь закон Колымы? Достал нож – бей! Иначе позор… - ответил Сергей, делая шаг вперед. Фронтовик лучше уличного драчуна переносил нервные перегрузки. «Флангист» выстрелил. Пуля заставила Сергея содрогнуться, согнуться от острой боли в груди. Теряя сознание, все-таки успел заметить, как его труба бумерангом вонзаеться в бровь «наци» и он тоже оседает…


Эпилог.
Ярко светило солнце, освещая луг необычно красивых цветов. Сергей, скрестив под собой ноги по-татарски, вместе с Узбеком ел вкусный, приготовленный побратимом, шашлык, пил сказочно вкусное красное вино.
- Так что, видишь, живу неплохо! - сказал Узбек, - И вообще говоря – хорошо…
- Женился? – спросил Винтаж у своего второго номера.
- Да… Но вам рассказывать об этом всем подробно не положено. У нас свой мир и свое начальство.
- А я как? – спросил Винтаж, опорожняя чашу.
- Живой… Врачи заштопают, в больничке отлежишся – и дальше в жизнь.
- Не посадят? – спросил Сергей, смотря вопросительно на напарника.
- Нет… - хитро моргнул азиатскими глазами Узбек, - Железяка и «газбаллон» - это одно; охотничий нож и боевой револьвер, вандализм – это совсем другое. Много хороших дел предстоит тебе сделать, очень много…
С наслажденьем опорожнив чашу, Сергей лег в траву и закрыл глаза. Чтобы заснуть и проснуться в мире, возвращаться в который не больно-то и хотелось.



Николай Панько
г. Сарны


Ваше мнение:
  • Добавить своё мнение
  • Обсудить на форуме



    Комментарий:
    Ваше имя/ник:
    E-mail:
    Введите число на картинке:
     





    Украинская Баннерная Сеть


  •  Оценка 
       

    Гениально, шедевр
    Просто шедевр
    Очень хорошо
    Хорошо
    Нормально
    Терпимо
    Так себе
    Плохо
    Хуже не бывает
    Оказывается, бывает

    Номинировать данное произведение в классику Либры



    Подпишись на нашу рассылку от Subscribe.Ru
    Литературное творчество студентов.
     Партнеры сайта 
       

    {v_xap_link1} {v_xap_link2}


     Наша кнопка 
       

    Libra - литературное творчество молодёжи
    получить код

     Статистика 
       



    Яндекс цитирования

     Рекомендуем 
       

    {v_xap_link3} {v_xap_link4}








    Libra - сайт литературного творчества молодёжи
    Все авторские права на произведения принадлежат их авторам и охраняются законом.
    Ответственность за содержание произведений несут их авторы.
    При воспроизведении материалов этого сайта ссылка на http://www.libra.kiev.ua/ обязательна. ©2003-2007 LineCore     
    Администратор 
    Техническая поддержка