Libra - сайт литературного творчества молодёжи Libra - сайт литературного творчества молодёжи
сайт быстро дешево
Libra - сайт литературного творчества молодёжи
Поиск:           
  Либра     Новинки     Поэзия     Проза     Авторы     Для авторов     Конкурс     Форум  
Libra - сайт литературного творчества молодёжи
 Шапка - Тот берег Весны 
   
Жанр: Проза: О любви
Статистика произведенияВсе произведения данного автораВсе рецензии на произведения автораВерсия для печати

Прочтений: 0  Посещений: 2027
Дата публикации: 28.2.2007

Продолжение "Alone". Иногда и в этом есть смысл (в продолжении:).

17 марта 2005 года, четверг
Ну и деньки! Я во вторник получила травму. Ну, это, как его, вывих левого колена. Вот теперь лежу в больнице. Глупо? Не то слово! Блин, больница еще такая тупая, особенно меня бесят здесь медсестра, хотя сама на эту профессию учусь.
Лежу в палате с Леной (ей 17 лет), с еще одной Леной (ей 11 лет), с Аней (16 лет) и еще одной Аней (12 лет). Ну и везет же мне. Нет, девчонки нормальные, веселые, и все такое; но то, что две Лены и две Ани – это ненормально… или нормально? НЕ знаю. Да это и не важно…
Важно другое – мама с папой постоянно наведываются ко мне. Вместе. Может, стоило раньше месяцем получить травму? Может, тогда бы они образумились, прислушались бы ко мне и все исправили… бы?
Ну, это, скорее всего, так весна на людей действует. Я ногу вывихнула, мама с папой помирились, и еще это… Рита позвонила сегодня с утра, спрашивала, куда девалась моя наглая рожа. А когда узнала, что я лежу в больнице с травмой, так вообще забыла о прошлом и стала расспрашивать, что да как и почему. Ну, я честно рассказала, как пришла домой, как решила потанцевать, подпрыгнула и оказалась на полу с вывихом. Рита минут пять охала и ахала, а потом пообещала железно навестить меня в воскресенье, а лучше в субботу. На этом и распрощались.
Если я скажу, что на душе остался неприятный осадок, то совру. А врать я с некоторых пор не то чтобы не люблю, а ненавижу. Ничего я не ощущала после разговора с Ритой. Ни-че-го!!! Абсолютно.
-Ты чего? – спросила Аня, та, что 16-летняя.
-А? – отозвалась я.
-Ты чего? О чем задумалась? – вопрос был задан просто так, чтобы хоть о чем-то поговорить.
-Ничего, я так... – замолчала и решила, все-таки, рассказать, - Знаешь, мы с подругой недавно повздорили из-за парня. Сильно так повздорили. И вот она в воскресенье обещала навестить меня, а я даже не знаю, как мне реагировать.
-Ну, если ссора из-за парня, то и париться тут нечего, - вступила в разговор Лена, конечно же, 17-летняя, - Помиритесь.
-Да, действительно, - подхватила Аня, - Парни, они же как трамваи, приходят-уходят, а подруги… они ведь, все-таки, подруги.
-Вот, кстати, тут недавно такая история со мной приключилась, - начала Лена, и пошло-поехало.
До семи вечера разговор затянулся. Маленькие Аня и Лена тоже пытались вставить свое слово, но их терпеливо выслушивали и благополучно об этом забывали.
Мне было хорошо, я полностью жила настоящим и за последние дни не чувствовала себя лучше, пусть и лежу с гипсом в больнице. Это очень интересно, вести задушевные беседы с незнакомыми мне девчонками. В одночасье мы стали подругами, и я до сих пор уверена, что после выписки мы будем продолжать общаться.
Потом был ужин, а потом все читали (в нашей палате), а затем все легли спать. Только я тут лежу в углу и пишу эти слова, подсвечивая себе мобильником. Скажу прямо, в этом нет ничего интересного. Только ужасно не удобно. Так что не стану особо тут расписываться.
Ну, все. Уже по коридору идут, проверяют…
Я спать. Спокойной ночи…

22 марта 2005 года, вторник.
Двадцать второе, двадцать второе, двадцать второе… Все! Стоп! Хватит, Наташа! Это в прошлом! А в настоящем, ты стерва. При чем, во всех смыслах этого слова. Так считает весь колледж. И ничего тут нюни распускать! Пусть они так считают. Пусть принимают меня такой, какой я себя им подношу. Пусть! Только… о прошлом надо забыть, иначе трудно смотреть вперед.
Это, наверное, последствия перенесенного наркоза. Еще не отошла. Хотя, что я себя обманываю?! От наркоза я уже давно отошла! Это совесть изгрызает меня внутри. Да, да, мне стыдно! Стыдно за свое ребячество, но я сделала свой выбор и теперь поздно вспоминать о прошедшем и горевать об упущенном.
Хватит!
Лучше расскажу о… о… том, как меня навещала Рита.
Она сильно изменилась за те дни, что я лежу в больнице. Рита сидела, спрашивала о моем самочувствии, нравится ли мне здесь и не нужно ли чего-нибудь привезти. Она боялась спросить, хотя вопрос так и рвался наружу, мешая ей нормально дышать. Неожиданно она замолчала. И в глазах засветилась такая безысходная преданность, что мне стало не по себе. Я попросила ее проводить меня «до одного очень нужного места», где, собственно говоря, и произошел весь разговор.
-Дверь держи, - бросила я Рите, когда мы зашли в туалет, и направилась к «белому божеству».
На самом деле мне туда не надо было, но я для приличия посидела. За этим было очень интересно наблюдать. Аккуратно, медленно приседаешь, осторожно сгибая правую ногу, а левую наиосторожнейшее вытягивая вперед, потому что гипс не гнется! А вставать трудно. Потому что надо успеть натянут штаны, встать фактически на одну ногу и при этом не упасть!
Я подошла к раковине, открыла кран и принялась мыть руки, ожесточенно думая, о чем с ней поговорить. Рита, видимо думала о том же. Судя по лицу, дилемма была еще та.
Я, действуя по наитию, первая нарушила молчание, затянувшееся на месяцы.
-Ну, как там, в колледже?
-Нормально, - буркнула Рита, крепко держа дверь закрытой, - Ничего интересного не происходит.
-А как там, - я помолчала, обдумывая, стоит ли спрашивать. И, все же, это меня беспокоит и очень даже кается, - Толик?
Рита помолчала, а потом:
-Я не знаю.
Я удивленно взметнула на нее взгляд. Еще бы! Она и не знает! Это может значить все, что угодно!
-Я с ним не общаюсь. Теперь.
Рита неуверенно посмотрела на меня. Я не могла выдержать даже ее взгляда и опустила глаза, уставившись на воду, струящуюся по моими рукам. Вот так вот и жизнь поступает со мной – обтекает меня со всех сторон, задевая лишь холодным дыханием и даря одни потери.
-Понятно, - отрешенно ответила я, чтобы хоть что-то сказать. Чтобы Рита поняла, что я слушаю ее. А в голове… ничего. Пустота, темнота. Полнейшая отрешенность.
Она с ним не общается. И что с того? Мир-то стоит. Кто-то в этот очень ответственный момент решил проведать «белое божество» и принялся нахально тянуть на себя дверь. Рита и я сначала не поняли, в чем дело, но когда же до нас дошло, мы обе громко крикнули:
-Занято!
-Занято, так занято, - спокойно ответили за дверью и принялись ждать.
И этот крик… он, по-моему, столько сказал нам обоим, сколько не сказали бы все слова мира. Я до сих пор не могу отвязаться от чувства, что там, при этом крике, даже в самом крике, произошло что-то очень важное. Я за спиной нащупываю прочную каменную стену. Но на родная, как часть моей крепости.
Рита обещала прийти на следующей неделе. И я жду с нетерпением.

Наташа опустила глаза и поспешно закрыла воду. Стряхнула руки от лишней воды и направилась к двери, боясь поднять взгляд на Риту. Во-первых, в туалете был скользкий пол; а во-вторых, Наташа очень боялась встретиться взглядами с подругой. Особенно, потому что это была бывшая подруга.
Натали все это время боясь признаться себе, что ей хотелось бы забыть все прошлые их разногласия. Но еще больше она боялась, что Рита не разделяет ее желаний.
-Идем? – спросила Рита на всякий случай, а Наташа, хотевшая уже реально перейти к больной теме, решила, что либо Рита тоже боится, либо ей все равно.
-Да, идем, - ответила она после коротких раздумий.
Рита открыла дверь, при этом нечаянно задев парня, и пропустила вперед Наташу. Парень, который до этого рвался в туалет (за что был «наказан» дверью), втиснулся в стену, чтобы девушки могли пройти. Натали, полная невеселых дум, скользнула взглядом по нему, даже не заметив его, направилась в палату. Рита же даже не взглянула на парня. Она была полностью поглощена раздумьями над тем, как завести разговор с Натали о Духе и их дружбе. И, в конце концов, решила, что лучше заняться этим потом.
Парень задумчиво поглядел вслед удаляющимся девушкам и скрылся за дверью туалета.

25 марта 2005 года, пятница.
Скучно. И не то, чтобы скучно, а просто нечего делать. Да и не хочется. Вчера весь день проспала, и ночь тоже, в чем вся палата дружно сомневалась. Кстати, дурочка я! Совсем забыла написать про операцию.
Мне делали шунтирование. Это когда смотрят через трубку с камерой на конце. Мне осматривали нутро колена. От наркоза я отходила долго. При этом пела песни и ругалась на врачей. Этого я не помню. Но помню тот момент, когда я проснулась. Голова ужасно болела, все комната качалась (а иногда даже кружилась), взгляд было невозможно сфокусировать на чем-то одном. Глаза то разбегались по сторонам, то скатывались в кучу. Телом до определенного момента нельзя было управлять. Оно было ватным. Но потом потихоньку я оправилась.
В последние дни мне начинает нравиться вспоминать свое прошлое, особенно недавнее прошлое. Мне в кайф сидеть и разбирать ту историю, переживать ее вновь и вновь. Слез не было и нет. И не будет.
Да, да! Почему я в последнее время так часто зацикливаюсь на этом?! Ведь в моей жизни происходит множество других веселых и интересных вещей.
Вот, например, у меня здесь (в больнице) завелся ухажер. Правда, девчонки говорят, что он клинья подбивает к каждой новенькой. Но мне все равно очень приятно. И все же, почему у меня тогда ничего не получилось? Почему жизнь на краткий миг потеряла всякий смысл? И этого мига хватило, чтобы я изменилась раз и навсегда?
Теперь я боюсь жить, боюсь вдыхать жизнь и пробовать ее на вкус и цвет. Живу по инерции, по привычке. Старой такой и закоренелой привычке…

Наташа бросила ручку на кровать и, несдержавшись, расплакалась. Она столько времени держала эти слезы в себе, спрятав в глубину собственной тюрьмы – душе. Она плачет, потому что не может больше. Маска сильно натерла ей глаза. Она плачет по тому, что не вернешь; по тому, что уже никогда не сбудется.
-Ты чего, Наташка? – испуганно спросила Аня.
Она сидела около окна и любовалась прохожими с высоты четвертого этажа. Лена, которая лежала на своей кровати и решала задачки по химии, тоже заметила, что Наташа беззвучно всхлипывает. Аня аккуратно и тихо, чтобы не разбудить маленьких Аню и Лену, прошла к Наташиной кровати и присела с краю. Лена, не имея возможности лишний раз вставать, подвинулась ближе и поднялась выше на подушку, чтобы видеть Наташу лучше над тумбочкой, которая разделяла их кровати, как река – берега.
-Наташ, жизнь ужасно, но от этого только интереснее, - воскликнула Лена.
Аня посмотрела не нее глазами, полными слез, и вновь опустила их на Наташку. Натали перестала всхлипывать и теперь просто лежала с широко открытыми глазами, уставившись в пол. Аня нежно гладила ее волосы, а Лена лениво писала химические реакции. В комнате повисла успокаивающая тишина, нарушаемая скрипом карандаша и посапыванием маленьких Ани и Лены.

-Ненавижу себя за то, что однажды примерила ее на своем лице. Тогда она показалась мне легкой и непринужденной. А теперь она мешает мне смотреть на этот мир. Я стала никем. Я стала рабом собственной маски…
-Успокойся, - подала голос Лена из-за тумбочки, - И у меня такое было. И избавиться от нее было очень трудно.
-Но ты все же сняла ее, - пробормотала я.
-И ты сможешь. Будь в этом уверена, - Аня, как и мы, лежала на своей кровати и смотрела в потолок.
Маленькие девочки спалим. В тихий час. Впервые за все то время, которое я тут лежу.
-Да, уверенность в собственных силах очень важна в борьбе со своим вторым «Я», - подхватила Лена эстафету у Ани.
Я понимаю, они хотели меня поддержать, но…
-Мне не откуда взять этой уверенности. У меня нет сил…
-У тебя нет причины найти их, - сказала Аня.
Я почувствовала, как Лена поучительно вскинула палец, указывая им в потолок.
-А смысл в этих поисках есть?- не сдавалась я.
-Он спрятан с самой причине, и чтобы найти его, надо найти причину, - выпалила Аня.
Мы с Леной одновременно повернули головы и уставились на Аню.
-Хорошо быть философом, - протянула Лена, - Химию изучать не надо.
-Поставила цель – добивайся ее! – отрезала Аня, и Лене ничего не оставалось, как вернуться к своим реакциям.
Я продолжала смотреть на Аню. Такую простую. И такую живую.
За это время мы уже все темы для разговоров перебрали. Начиная от сакраментального «А из-за чего ты тут?» и заканчивая разбирательством в моей душе с прошлым. Теперь говорить было не о чем.
-Жаль, телевизора нет, - протянула Лена.
-И хорошо, что нет, - Возмутилась Аня.
Она лежит с травмой, которая как-то связана со спинным мозгом, и ей нельзя читать и смотреть телевизор. Остается только говорить. А говорить не о чем.
Я уже второй день думаю, как занять Аню. Смотреть на то, как она мается, у меня уже не было сил. И туту меня осенило! Как всегда, в самый последний момент.
-Лен?
-М? – гнусовато отвечает она.
-Тебе мама, вроде бы, приносила какую-то книжку?
-Ага, - слышу я задумчивый ответ.
-Покажи.
Лена, недовольно закряхтев для виду, потянулась к тумбочки и принялась в ней рыться. Через десять минут (!) на свет появилась карманного размера в твердом переплете книжка.
-Серега?! – воскликнула Аня так, что подскочили не только мы, но и проснувшиеся маленькие Аня и Лена.
-Чего? – не поняла я.
-Ну, ты мороз! – протянула Лена, - Сережа – популярный писатель современности.
-Да! Он так реально пишет! – воскликнула Аня.
-Чего? – наморщила я лоб, - я что-то пропустила?
Для меня это стало открытием. Даже маленькие Аня и Лена смотрели на книгу этого самого Сергея горящими глазами. Я неуверенно, но с явным интересом, взяла в руки книгу, на обложке которой была изображена красноволосая потрепанного вида девушка, закрывающая лицо руками от чего-то неизвестного. Внизу было написано название прозрачными, серебряными буквами: «Ветер в лицо».
-Ты правда почитаешь ее вслух? – с надеждой проговорила Аня.
Мелкие тоже оживились. Лена лениво копалась в своей химии, осторожно прислушиваясь к нашему разговору.
Я обреченно вздохнула и с видом гордого пофигиста, который не верит в авторитеты, раскрыла книгу.
-Ветер в лицо. Страсть, - я выдержала паузу. Аня и мелкие перебрались ко мне на кровать, а Лена забросила химию подальше в тумбочку, - В Раю… В Раю? – не поняла я.
-Да, да, - Поспешно ответила Аня, - Читай дальше!
Я пожала плечами и вернулась к чтению.
-В Раю живет такие же люди, как ты и я. Они также одеваются, ведут войны, проводят свою жизнь на работе. Они также любят и ненавидят. Они также верят и разочаровываются…

Наташа все больше и больше втягивалась в чтение. В палате повисла тишина, и только глухой Наташин голос нарушал ее единство. Вся палата, включая скучную, потертую мебель и голые, холодные стены, слушала, забывая о прошлом и своих переживаниях, связанных с ним.
-… они также мечтают и падают. Вы спросите, а в чем тогда разница? Почему мы не можем жить в раю? Я отвечу.
Так было не всегда. Раньше у всех были крылья, чтобы видеть высоты, и с этих высот не падать. Они знали, где правда, и где ложь…
Да что я Вам тут говорю? Лучше посмотрите на все своими глазами. И решите, достойны ли Вы быть ангелом или нет?
В это время в палату вошла мама, которая лежала в соседней палате со своим маленьким сынишкой.
-Что делаете? – бодро спросила она.
-Читаем, - бросила Лена.
-А, понятно, - мама оглядела комнату, пожала плечами и вышла из палаты.
Она вернулась в свою палату и принялась разглядывать ее. В ней было девять кроватей, включая одну детскую, половина из которых была занята. Обычная такая палата для мальчиков. Голые стены казались еще более холодными, тумбочки были практически пусты, и на них ничего не стояло. Лишь в том углу, где лежала мама со своим сыном, царил более или менее домашний уют. И телевизор в него прекрасно вписывался. Парни сейчас дружно смотрели телевизор.
-Ты чего, Аня? – спросил один из них.
-Ничего, - бросила Аня и присела на край своей кровати, - а в соседней палате Сергея читают.
-Сергея?! – воскликнул тот, что лежал прямо напротив телевизора, закинув руки за голову.
-Круто! – не удержался лежащий справа от первого с загипсованной ногой.
-Да, круто, - протянула Аня, вздохнула и принялась смотреть телевизор.
Возможно, кто-то из мальчиков и задумался над причинами этого вздоха, но, по крайней мере, все дружно смотрели телевизор и время от времени комментировали происходящее там.

Надо же. Прочитала практически всю книжку. Она меня не отпускала до тех пор, пока не отключили свет. Теперь опять приходится подсвечивать себе мобильником.
Эмоции просто переполняют меня!! Это невероятно! Такие чувства – большая редкость в жизни. Но ладно, ладно. Попробую пересказать основные события книги.
Все происходит в мире под названием Рай. И в этом, по-моему, большая часть очарования книги.
Главную героиню зовут днем – Оксана, а ночью – Тигра. Она – офицер Союзной полиции. Она ловит маньяков. А в это время появляется новый серийный убийца, которые получает прозвище Зверь. Процесс убийства не описывается, ха что я очень благодарна писателю. Да там, в общем-то, мало триллера или боевика, там помесь фентези с романом. Дело в том, что Тигра и Зверь влюбляются друг в друга. Но Зверь не может противостоять своему «пристрастию», а Тигра не может не выполнить своего долга. Их любовь упирается в глухую стену непонимания. И весь роман крутится вокруг этой стены. В определенный момент кажется, будто все! ничего не поделаешь! Либо умереть, либо «продать душу». Она пытается уговорить его прекратить свои бесчинства, а он пытается понять ее, но остаться собой. Вот такие пироги! Чем закончится, не знаю. Узнаю завтра, если смогу заснуть.


26 марта 2005 года, суббота
Проснулась Натали довольно рано. Привела себя в порядок. Правда в больнице выглядеть так, как хочется, невозможно. Поэтому Наташа причесалась, заправила постель, умылась и улеглась обратно поверх одеяла. Глубоко вздохнув, она принялась будить палату.
-Подъем!
Слабо зашевелилась маленькая Аня, остальные же благословенно посапывали. Наташу это сильно огорчило. Она недовольно насупилась и закрыла глаза, сонно пробормотав:
-Ну, тогда я читать сегодня не буду.
Несколько секунд никто не шевелился. Натали лежала и ждала. Она была уверена, что все получится, но пауза что-то затягивалась. Наташа уже было решила обидеться, как большая Аня встала и прошествовала к двери, бросив:
-Без меня не начинать.
Маленькие девочки уже сидели на постели и протирали глаза. Лена же перевернулась с боку на бок и уставилась на пол, находя там что-то очень интересное. Через две минуты в палату примчалась Аня.
-Я тут! Тут!
Она забралась под одеяло и приготовилась слушать. Наташа торжественно взяла книгу в руки.
Через секунду палата наполнилась Наташиным голосом.

Не думаю, что подобное возможно.
Нет, я согласна, что любить – это значит измениться. Но не так кардинально, как Зверь. Целый роман от упорно отказывался сдаться в руки Союзной полиции. А тут, нате вам! Сдался да еще предоставил полиции улики, компрометирующие его так четко и неумолимо!
Хотя, - с другой стороны - мужчинам свойственны пафасность и тяга к красивым, но глупым жестам. Вот такие они, сыны и мужья наши!

Она захлопнула книгу очень громко. Будто хотела, чтобы вся больница узнала, что эта книга прочитана И эмоции еще перехлестывают через край. И хочется жить. И дышать полной грудью.
-Все? – недовольно спросила маленькая Лена.
-Да, - ответила большая Лена.
-Ну, тогда я пошла, - бросила маленькая Аня и вышла из палаты.
Куда она отправилась, никто не брался сказать точно. Большая Аня села на краю кровати и принялась любоваться стеной. Большая Лена нехотя достала тетрадь, учебник и ручку и взялась за свою химию. А маленькая Лена завалилась спать.
Наташа продолжала держать в руках книгу и перебирать ощущения, переживая их снова и снова. Она боялась потерять это чувство невесомости и всевозможности.
«Как же, все-таки, хорошо жить на свете!»

Наташа лежала на кровати неподвижно и глядела на потолок. На всем отделении царила сонная тишина – наступил тихий час. В палате номер шесть все спали, кроме Лены, которая снова решала свои химические задачки, и Наташи, полностью погрузившейся в свои давно уже запутанные мысли.
«Жизнь – странная штука, как сказал один очень странный человек. Она течет своим чередом, никому не подчиняется и требует к себе всеобщее уважение.
Моя жизнь сыграла со мной шутку: она изолировала меня от мира и заставила посмотреть на себя. Мысли – отвратительные, назойливые мухи – лезут в голову, когда их не просят. Они все об одном – о нем.
Странная же, все-таки, вышла история. Я так и не могу понять, почему ушла от Духа, отказалась от него, когда он был рядом. Наверное, оттого, что это был Толик, а не Дух. Или я потеряла мечту? Или мечта потеряла меня?»

-Наташка? Наташка? – Лена трясла ее за плечи, - К тебе пришли.
Наташа переключилась на Лену и только тут заметила своих родителей.
-Мама? Папа? – она постаралась произнести эти слова радостно, но в голосе скользили нотки удивления, - Как я рада Вас видеть!
-Мы тоже, миленькая, - мама, отдав все сумки отцу, крепко прижала к себе дочь и принялась целовать ее, будто они не виделись лет сто уже.
Наташа покорно сносила материнскую любовь. Отец завалил тумбочку пакетами с гостинцами. Наташа даже не взглянула. Она только сейчас почувствовала, что такое – материнское тепло. Это очень приятное и неповторимое чувство. Мир отходит на второй план и наполняется солнечным светом. И спать хочется, и никогда не отходить от матери.
Наташа расплакалась.
-Наташ, ты чего? – мама удивленно взглянула на дочь, которая судорожно пыталась вытереть слезы. И бормотала: «Ничего. Ничего».
-Мы тебе тут бананчиков принесли, - отец достал из пакета связку бананов и направился к выходу, - пойду, помою их.
Девочки старательно делали вид, что им абсолютно все равно на присутствие таких яств в палате.

Никогда бы не подумала, что буду рада видеть их. Они стали другими. По их виду так сразу и не поймешь, но между ними пробегают маленькие молнии, соединяющие их крепче самой крепкой цепи. Мои родители великолепно смотрятся друг с другом.

-Вот, смотри, что тут, - мама вытаскивала из пакета гостинцы, - Йогурт. Обязательно сегодня перед сном съешь.
-Хорошо.
-Яблоки. Погрызи на досуге.
-Ага.
-А вот соломка. Очень вкусная. Сама проверяла.
-А я и смотрю, что упаковка стала тоньше, - отец прекратил угощать девчонок и вернулся к своей семье.
Наташа улыбнулась, смакуя каждый миг этого упоительного счастья. Сегодня она действительно узнала, что такое семья и как она важна в современном мире.
А больше ничего и не надо…

28 марта 2005 года, понедельник
19:00
Палата номер шесть отказалась от ужина, поедая Наташины запасы. Наташа уже десять минут играла с яблоком, подбрасывая его и ловя. Ей казалось, что если откусить хоть кусочек, то реальность разобьется на тысячи осколков.
-Да хватит уже! – не выдержала Лена, - Ты мешаешь мне решать задачи.
-Ты со своей химией уже достала всех, - парировала Наташа, - Хватить умничать, все равно тебе никто не верит.
-Ой, какие мы умные, - Лене уже самой надоела эта химия, но она поставила перед собой цель и обязательно добьется ее.
-Люди, мне уже надоело сидеть в палате! – простонала Наташа.
-Иди, посиди в коридоре, - отозвалась Лена.
-Тоже надоело, - Наташа недовольно поморщилась, - Давайте поиграем во что-нибудь, что ли?
-Во что? – Лена обреченно отбросила химию.
Наташа явно не собиралась успокаиваться.
-В молчанку, - включилась в разговор Аня.
-Аня! Ты гений! – Наташе эта мысль показалась просто великолепной, - Эй, девчонки, играть будете?
Маленькие Аня и Лена бурно согласились на это предложение, и вся палата направилась в коридор. Разместились они напротив своей палаты, усевшись на железные стулья, и принялись играть в молчанку. Молчать было очень трудно. Почему-то очень хотелось смеяться. Пару раз проиграла маленькая Аня, которую, в конце концов, стали называть Нюрой. На что она картинно обижалась. Потом по одному разу проиграли Лена, Аня и Лена. А Наташа мужественно молчала.
В начале медбрат опасливо косился на девочек, но, убедившись, что они не собираются пакостить, успокоился и занялся своими делами. А игра продолжалась. Все успели проиграть по второму и более кругу, а Наташе удавалось каждый раз отмолчаться. Зато в назначении проигравшему «кары» она просто блистала красноречием.
Нюра два раза кукарекала. Аня фехтовала стулом. Большая Лена приставала к медбрату, а маленькая – ела бумагу. И все они с нетерпением ждали проигрыша Наташи, которую-таки и дождались. А проговорилась Натали банально – просто воскликнула «Ой!».
-Блин! – воскликнула Лена после мозгового штурма, - ничего стоящего не придумать.
-Может, она попрыгает, - предложила Нюра.
-Она? С гипсом на ноге? – протянула Аня.
-Ну, тогда я уже не знаю, - Нюра зачем-то ушла в палату.
Через минуту ушла им маленькая Лена, бросив: «Придумаете – позовете!»
-Да ладно Вам, девчонки, - махнула рукой Наташа, - Придумывайте уже что-нибудь, и продолжим играть.
-Нет, нужно что-то такое, чтобы… - Лена многозначительно потрясла руками.
-Эй, девочки, вы еще долго здесь сидеть будете?
От голоса медбрата все трое подскочили на месте. Лена беззвучно шевельнула губами: «Щас что-то будет».
-Ну, мы тихо сидим, - начала Наташа неуверенно.
-Да я Вас загонять в палату не собираюсь, - улыбнулся медбрат, - Просто посидите тут, на посту, пока я не приду. Хорошо?
-Ага, - только и вымолвила Наташа.
Аня уже успокоилась, а Ленины глаза заблестели зловещим блеском. Стоило медбрату уйти, как Лена выдала задание, которое Натали должна была выполнить. И, не принимая возражений, она ушла в палату за номером телефона. Через мгновение девочки, столпившись около телефона, набирали номер телефона Григория, ненавистного Лениного друга. Задача Наташи заключалась в том, чтобы довести его довести до белого каления.
-Алло? Могу ли я поговорить с Григорием? – деловито осведомилась Натали.
Она вновь одела свою излюбленную маску. Женщина, поднявшая трубку, позвала Григория.
-Его мама, - шепотом прокомментировала Лена, давясь от смеха и предчувствия веселья.
-Да? – в трубке послышался почти мужской голос.
Лена истерически замахала руками, показывая, что это он. Аня заинтересовано придвинулась к трубке, чтобы хоть что-то услышать.
-Ну, привет, Григорий, - проворковала Натали, - Как твои дела?
-Привет, - насторожено отозвался Григорий, - Я тебя знаю?
-Скорее всего, нет.
-А, понятно.
-Григорий, а можно ли узнать, как прошел твой день?
Наташа всеми силами пыталась втянуть его в разговор.
-Нормально. А тебя как зовут?
-Меня не зовут, я сама прихожу.
-Это я уже заметил. Так кто ты такая?
-А почему тебя это так волнует? – деланно удивилась Натали.
Лена уже обеими руками зажимала себе рот, чтобы не расхохотаться. Аня же еще умудрялась сохранять спокойствие.
-Да ничего, - заверил Григорий, - Просто интересно.
-А-а, - протянула Натали, - А что еще тебя интересует?
-В смысле?
-Ну, как же? – усмехнулась Натали, - Ты парень, и тебе восемнадцать! Что еще тебя может интересовать?
Григорий принялся переваривать двусмысленность вопроса, а потом ответил:
-Много чего.
-Вот и я о том же.
-Так может, все-таки, скажешь свое имя, - не сдавался Григорий.
-Ни. За. Что, - Наташин голос вдруг стал загадочным, но жестким.
-Почему, Григория это начинало уже раздражать.
Натали коротко рассмеялась.
-Потому что за окном темно.
-Да-м. Веский аргумент.
Рот зажимала уже и Аня, а Лена отошла от Наташи, чтобы отдышаться.
-И при том, очень, - продолжала ворковать Наташа.
-Ты, что, боишься темноты? – Григорий решил, что неизвестной кокетке стоит понервничать.
Зря решил.
-Ну, рядом с тобой – нет, - Наташа высунула язык и потрясла рукой, показывая, что она еле сдерживается.
-А. Понятно. А если я вампир?
Аня удивленно посмотрела на Наташу. Та явно решила его зацепить.
В трубке послышалось удовлетворенное «ХМ…».
-Так как тебя зовут?
-Ой, Григорий, не разочаровывай меня! – воскликнула Наташа, - Позволь мне оставить это в тайне.
-Наташа, Макс идет! – тревожно прошептала Аня на ухо подруге.
-Не позволю, - ответил в это время Григорий.
-Тогда, я на тебя обиделась, - ехидно проговорила Натали и повесила трубку.
Девочки сделали невинные лица и вернулись на свои стулья.
Макс, который по совместительству был еще и медбратом, подозрительно посмотрел на девочек, поправил трубку и принялся копаться в своих журналах.
Девочки многозначительно переглянулись и вдруг как-то сразу загрустили.
-Значит так, - привлек к себе внимание Максим, - Я еще на пару минут отлучусь, а вы за телефоном приглядывайте. Хорошо? А то он в последнее время что-то шалить стал. Все пытается от трубки избавиться.
-Догадался, - вздохнула Аня, стоило Максу скрыться за поворотом.
-Само собой, - подтвердила Лена.
-Чем займемся? – многозначительно спросила Наташа.
-Не знаю, - Аня встала на ноги, - Сейчас приду.
Она развернулась и затерялась в районе туалета. Наташа грустно посмотрела на Лену, после чего уставилась себе под ноги.
-У тебя музыки нет? – неожиданно спросила она.
-Есть. Но только «Звери».
-Ну, давай их. Что ж поделаешь.
Лена скрылась за дверьми палаты. Наташа глубоко вздохнула и приготовилась долго ждать возвращения подруги. И в это время в коридоре из седьмой палаты появился молодой человек, а точнее, мальчик 16-17 лет. Натали окинула его взглядом с головы до ног. Простое, но в то же время, интересное лицо, волнистые волосы цвета вкусной ириски, веселые лукавые глаза. Выше Наташи на полголовы (а может и выше). Чуть сутулые плечи и… тапочки на ногах в форме медвежьей лапы.
-Ой! Какие тапочки! – неожиданно для себя воскликнула Наташа.
Парень даже бровью не повел, но обаятельно улыбнулся. Видать, не впервой.
-Извините, милые тапочки, а разрешит ли Ваш хозяин примерить Вас? – Натали продолжала удивляться сама себе, но остановиться уже не могла.
Парень засунул руки в карманы и ухмыльнулся, помотав головой.
-Обидно, - вздохнула печально Натали и переключила все свое внимательно на Лену, которая уже протягивала ей аудиоплеер со словами: «Но работает только один наушник». Наташа покачала головой и полностью погрузилась в музыку, которую никогда не понимала, отчего-то вдруг загрустив.

20:40
Наташа не ожидала, что ей понравится «звериное» творчество, хотя смысла этих песен она так и не понимала. А она слушает только ту музыку, которую понимает. Но не сейчас выбирать не приходилось.
Наташа лежала на своей кровати, наслаждаясь пустотою в голове, которая ох как давно не наведывалась. Нюра и маленькая Лена уселись около окна и играли в шахматы. Аню неожиданно выписали из больницы, а родители забрали домой, что привело просто в шок всю палату. Единственное, что успели, так это обменяться телефонами.
Поэтому Лена, намеревавшаяся поболтать с Аней вечером о том о сем, опять решала химические уравнения. В палате висела грустная дремота.
Наверное, так продолжалось бы и до самой полночи, но в палату заглянул Макс и вежливо осведомился, собираются ли девочки спать укладываться.
-Да, конечно, - хором заверили его девочки и продолжили заниматься своими делами.
Первыми готовиться спать отправились Нюра и маленькая Лена, захватив полотенце, зубную щетку и зубную пасту. После них отправились другая Лена и Наташа. По дороге к ним присоединилась мама Аня из седьмой палаты. Как обычно, разговорились. Говорили много о чем, но Наташа большей частью молчала, изредка качая головой. И тут неожиданно разговор перешел на представителей противоположного пола, а именно – на мальчиков. Хотя, что туту такого? Абсолютно ничего. И при том, о чем еще говорить вечером в туалете больницы женщине и двум девочкам? Только о них.
-Слушай, Ань, я сегодня видела такого симпатичного мальчика, - Наташи поморгала глазами, явно показывая его симпатичность, - С такими классными медвежьими тапочками. Ты не знаешь, кто он такой?
Аня уже во всю улыбалась, споласкивая руки в раковине.
-Ты имеешь ввиду нашего Лешеньку?
-Ну, может и его, - задумала Натали, а потом махнула на все рукой, - А откуда он?
-Не знаю, - Аня стряхнула руки, - Вроде бы с Оредежа…
-Значит, Лужский район, - пробормотала Наташа.
-Да он мальчик хороший, - Продолжала Аня, - Хочешь с ним познакомиться?
Этот вопрос застал Наташа врасплох, и она метнула вопросительный взгляд на Лену. Та пожала плечами, мол, решай сама.
-Ну? Наташ, Лешенька хороший. Давай, познакомишься! – настаивала Аня.
-Пошли, - неизвестно чему обрадовалась Наташа.
По дороге она заскочила в шестую палату, в которой осталась Лена, ничего не сказав. Натали не пугало будущее знакомство – она находилась в состоянии пьянящей свободы. Она не забеспокоилась даже когда зашла в седьмую палату. Помнится, Аня тогда с порога заявила:
-Леша, к тебе пришли знакомиться. Это Наташа, - и неожиданно уселась на свою кровать.
Наташа жеманно помахала рукой, оглядывая собравшихся в палатке мальчиков. Она встала рядом с дверью, явно не зная, что делать. Тут к ней на помощь пришла Аня – она предложила ей сесть на Лешину постели. Леша лежал на своей кровати прямо напротив телевизора, вытянув одну ногу, а другую согнув в колене. Откинувшись на подушку и закинув левую руку за голову, он смотрел телевизор. Или, по крайней мере, делал вид, что ему на происходящее плевать. Натали заметила, что он бросил на нее заинтересованный взгляд и тут же отвел его в сторону, будто и не было ничего. Наверное, всем в это время было интересно, о чем он подумал.
Дальше пошел разговор. Правда, Леша лишь изредка вставлял свои «поправки» и отвечал на вопросы, задаваемые Натали непосредственно ему. Наташа разговаривала с остальными мальчиками, которые с интересом разглядывали ее. Не каждый же день девушки сами приходят знакомиться. Натали только успевала поворачиваться к очередному собеседнику и отвечать, но время от времени ей удавалось взглянуть на Лешу. Он тоже ее рассматривал, но только тогда, когда она этого не замечала.
Натали уже молилась, чтобы он хоть слово сам сказал, и при этом это самое слово не пришлось вытаскивать из него, как в дверях палаты № 7 появился медбрат Максим.
-Так, Наташа, к себе в палату, - грозно улыбнулся Максим.
Натали сделала возмущенную мину и сложила губы бантиком. Максим непреклонно покачал головой. Но тут «в бой» вступила Аня.
«Ну, что вы мешаете детям знакомиться?», - спрашивала она, а Натали мило улыбалась. Леша угрюмо наблюдал за происходящем.
-Ладно, - в конце концов, сказал Максим, вздохнув, - Еще десять минут…
-Хорошо! Договорились! – радостно воскликнула Натали.
Дверь за медбратом закрылась, и разговор, вроде бы, продолжился. Натали не запоминала, о чем они разговаривали – она зачем-то пыталась запомнить Лешу. То, как он лежит. То, как он смотрит. Натали сама не понимала, зачем; но пообещала себе, что обязательно с этим разберется. Позже. А сейчас запомнить бы всего его. Весь разговор Натали поглядывала на часы, наблюдая, как одна цифра сменяет другая…
В дверях опять показался Максим, Наташа медленно встала на ноги и пошла до двери. «Уговор есть уговор», - часто говорила ей мама. И Наташа так же считала, но теперь она сожалела об этом. Если бы не было у нее подобного принципа, то можно было бы и остаться. Единственное, что оставалось у нее от этого вечера – это память и номер его телефона.
Оказавшись в своей палате, Наташа отмахнулась от расспросов и завалилась на кровать. Трудно сказать, что она сейчас чувствовала. Она и сама ничего уже не понимала. Ужасно сильно хотелось еще раз увидеть его или хотя бы позвонить. Ощутить, что он – реальный человек, а не четкое видение таинственной мечты. Но Наташа сдерживала себя. Нельзя все начинать с начала. А так бы хотелось.
-Лен?
-М? – задумчиво отозвалась Лена, решая химические задачи.
Мелкие уже улеглись спать, поняв, что рассказа о том, что же было в седьмой палате произошло, не будет.
-Дай музыку послушать? А?
-Бери, - ответила Лена и еще больше углубилась в работу.
Наташа достала из тумбочки плеер, одела наушники, устроилась удобнее на кровати, включила музыку и… заснула, забыв, что обещала в пять часов ночи заглянуть в соседнюю палату. А ведь, может быть, ее там кто-то ждал…

29 марта 2005 года, вторник.
Ее разбудили. Наташа спала очень сладко, но проснулась резко, без сожаления, будто и не спала, а просто лежала с закрытыми глазами. Она так и заснула – в спортивных штанах и просторной футболке поверх одеяла. Рядом лежал плеер, но музыка была выключена.
Наташа удивленно обнаружила шесть или семь врачей, от которых отделился один и направился к ней.
-Наташа, - задушевно начал ее лечащий врач, - Сейчас идет осмотр всех больных всеми врачами. Ты приготовься, сними штаны…
Наташа даже не успела полностью осознать смысл услышанного, но уже возражала:
-Нет!
-Снимай, снимай!
Где-то сзади усмехнулась Лена.
-Нет, не буду, - гнула свое Наташа, - Я штанину приподыму. Ладно?
-Ну, ладно, - согласился врач и убрал прядь волос, спавшую на Наташино лицо.
Наташа не успела отпрянуть даже. К ним уже приближались остальные врачи. Наташа принялась рассматривать свою коленку, в то время как лечащий врач рассказывал о ее травме другим врачам. Наташа старательно пыталась понять, о чем, собственно говоря, идет речь. Но потом плюнула и просто понимала, как приятно порой послушать «лепет младенца».
Вскоре врачи ушли. Девчонки в палате остались одни. Маленькие Аня и Лена завалились обратно спать. Лена взялась за какую-то книгу, отбросив химию в сторону. Наташа включила музыку, прослушала пару песен, особо ей приглянувшихся, и выключила плеер.
Чего-то не хватало.
Чего-то ужасно хотелось.
Наташа лежала на кровати, уставившись в потолок, и прислушивалась к себе.

Да. Больница – это отличное место для самокопания. Но даже здесь слишком громко, чтобы услышать биение собственного сердца. Может, конечно, быть и так, что я слишком все преувеличаю. Но, с другой стороны, что тут такого? Что такого в том, что я никак не могу договориться сама с собой? Уговорить себя говорить себе честно и открыто? Не играть самой с собой в «Угадай-ка»?

- Лен? - подала голос Наташа.
-М? – отозвалась та.
-А что ты делаешь, когда знаешь, что тебе что-то нужно, но не знаешь, что именно?
-Читая умные книжки. Может и наткнусь на ответ, - не отрываясь от книги, пробурчала Лена.
-Но это же очень долго!
Лена пожала плечами, а потом добавила:
-Когда как.
-И тебе не лень ждать этого «когда как»? – искренне удивилась Наташа.
-Нет, - Лена отстранила книгу, - Просто я чувствую, когда наступит это «Когда как».
-То есть? – не поняла Наташа.
-То есть: я беру книгу в руки, смотрю на нее и откладываю в сторону, если чувствую, что не готова к тому ответу, который она даст.
-Но как ты можешь быть уверенной, готова ты или нет, если даже ответа не знаешь?
-Ну, понимаешь, я знаю, что не готова к ответу ВООБЩЕ. А каким он будет значения не имеет. Хороший или плохой? Какая разница, когда тебя не устроит ни тот ни другой.
-Никакой, - подтвердила Наташа.
-Вот именно, - кивнула Лена, - А когда я готова к любому повороту сюжета или думаю, что готова, то открываю книгу и читаю ответ.
-И что потом? – не унималась Наташа.
-А потом я либо иду против «решения» книги, либо повинуюсь ему.
-А… понятно, - у Наташи в голове была полная каша.
Лена вновь взялась за книгу, а Наташа думала, что же ей делать. В это время в палату вошел Наташин лечащий врач. Он подошел к Наташе, протянул лист формата А4 и сказал:
-Тебя выписывают. Родители сказали, что заберут тебя сегодня или завтра.
«Ничего себе, поворот сюжета», - подумала Наташа и приняла лист в свои руки. Врач отошел от нее и решил еще раз осмотреть Лену, но уже через минуту он исчез из палаты. Все это время Наташа тупо разглядывала выписку, совершенно не понимая, что она означает. В голове пребывала благословенная пустота, которую нарушила неожиданная мысль. Выглядела она примерно так: «ЛЕША!».
Наташа поняла, чего ей все это утро так не хватало! Леши! А вслед за этой мыслью пришла другая: «Если меня выписывают, то я не смогу узнать его лучше!». Решение было принято интуитивно. Наташа абсолютно ничего не понимала. Она аккуратно сложила лист пополам и отправила в тумбочку. Потом привела себя в порядок (будем считать, что в больнице это можно сделать) и исчезла из палаты.
Лена примерно знала, куда отправилась она. Поэтому и усмехнулась.

Она постучала по открытой двери, сопровождая это действие возгласом: «Туки-туки. Можно?».
-Конечно! – горячо ответила Аня и занялась своими делами.
Было утро. По идее в палате должно быть полно народу, но сколько потом не припоминала Наташа, ей все равно упорно думалась, что кроме Леши и Ани там никого больше не было.

Не знаю, почему, но у меня начисто нет воспоминаний насчет того, о чем мы говорили. Помню только его недоверчивый взгляд. И еще то, что он молчу. Нет, разговор он поддерживал. Но все время оставался надменно-нисходительно-спокойным. И никак иначе!
Так странно наблюдать за ним.
Он как будто светиться изнутри. Им можно любоваться бесконечно долго. То чувство, которое возникает внутри у меня, когда я увидела его, абсолютно не похоже на то, что я чувствовала к Духу. Оно меня возвышает, заставляет стремиться к небу, к лучшему в этой жизни и становиться самой лучше.
Быть самой собой.

В седьмую палату зашел врач и выгнал Наташу. Было почти время беда, и в шестой палате все с нетерпением ждали наступления этого времени. Лена даже забросила свою химию.
-Ну, как там люди поживают? – осведомилась она первым делом.
-Нормально, - как-то грустно пожала плечами Наташа.
-А почему тогда не светимся? – Лена заговорчески улыбнулась.
-Да так, - Наташа улеглась на своей кровати лицом вниз и собралась было заснуть, но решила, все-таки, разобраться в своих слишком запутавшихся чувствах.
-Ты не поверишь, - начала она, - его зовут Леша, у него необыкновенно мутные глаза, в которых хочется устроится удобно и заснуть блаженным сном. В левом ухе серьга. Прям как у казака. А еще он очень серьезный, и голос у него такой…
-Только не говори, что ты влюбилась!! Иначе я буду возмущена! – воскликнула Лена, а потом добавила, - Я так рада за тебя.
-А как я рада! – неуверенно сказала Наташа, - Это похоже на сказку.
Лена прагматично улыбнулась, наблюдая блаженную. Улыбку своей соседки по палате. И тихо удивлялась возможностям любви с первого взгляда.
-Ладно, пойду в соседнюю палату, - сказала Наташа после минутного молчания и исчезла в коридоре.
Лена вздохнула и принялась за химию.
Никогда не знаешь, что принесет счастье, а что горе.

Они уже перебрали все темы для разговоров. Они уже привыкли друг к другу и не опасались совместного общества. И обоим хотелось просто помолчать. Но Натали боялась погружаться в свои мысли – она знала, какие темы там бродят. Выписка и Дух.
Натали впадала в панику, когда думала о том, что сегодня ее заберут из больницы. И тогда она не увидит больше Лешу и не сможет вот так просто сидеть и молчать. А потом приходили мысли о Духе. Еще более угрюмые и тяжкие. Наташа до сих пор было трудно находиться радом с Толиком. Ей приходилось брать себя в руки, чтобы не убежать куда-нибудь далеко-далеко.
-Так, - недовольно протянул медбрат с порога, - Тихий час на дворе, а мы шастаем по палатам.
Наташа поняла, что под этим «мы» имелась в виду она. Ей пришлось уйти к себе, недовольно подавляя свое негодование.
Придя в палату, Наташа завалилась на кровать, отвернулась к холодной стене и заснула. Она никогда бы не подумала, что сможет так быстро заснуть.

Хорошо, когда я не вижу сновидений. Я отдыхаю. ОТ ВСЕГО. Я перестаю существовать для мира. Мир перестает существовать для меня. Мне хорошо. Я чувствую свободу. Но приходит пробуждение, и я снова вижу клетку под названием жизнь. Но иногда я рада видеть ее прутья.

Наташа проснулась от звонка мобильного телефона. Звонила мама. Она просила прощения, что не сможет ее забрать домой сегодня. Но завтра она обязательно постарается заехать за ней. Наташа никак не отреагировала на эту новость. До нее не сразу дошло значение маминых слов. Только съев свой обед, она поняла, что впереди был еще один вечер и, возможно, еще один день. Наташа знала, что будет завтра.

Ненавижу прощание. С кем бы не прощалась, всегда стараюсь поскорее уйти и не видеть, как человек уезжает навсегда.

-Наташа, так значит сегодня ты еще будешь здесь? – спросила наконец Лена.
-Да, - бесцветно ответила Наташа.
-Да ладно тебе, Наташа, - протянула Лена, - В жизни люди встречаются и расстаются. Для них это естественно и неизбежно.
-А если и мы с тобой больше никогда не встретимся? – безнадежно спросила Нат.
-На Земле более шести с половиной миллиардов человек – не можешь же ты общаться с ними всеми. И я, кстати, тоже отношусь к этой человеческой массе.
-Да… и я тоже.

Слов не найти. И не надо, мне так кажется. Зачем говорить о том, что и так понятно? Зачем говорить с человеком, с которым вы понимание без слов? Все просто и элементарно. Мы лежим рядом и смотрим телевизор. Зачем слова, когда каждый из нас наслаждается мимолетным мгновением исполнившейся мечты? Мы как Тигра со Зверем: у нас всего три дня, чтобы почувствовать вкус своей мечты и тут же потерять ее. К чему человеку исполнившаяся мечта? Она никуда его больше не ведет. Не требует от него больше никаких жертв, никаких усилий. Мечта эта уже больше не существует. Завтра я уеду, и у меня появится мечта – снова встретиться со своей Весной, чтобы понять та ли это Весна или не та. Та ли это любовь или просто привязанность. И, знаешь, я поняла одно: жизни не стоит бояться. Бояться стоит лишь только будущего, которое ты уже знаешь. Оно не оставляет надежд.

30 марта 2005 года, среда. День.
Наташа ждала этого момента, как приговоренный ждет своего последнего выхода на площадь. Леша не стал ждать ее отъезда. Он ушел, он спрятался. Наташа бы и сама так сделала. Но Леша сделал это за нее.
Хоть и светило солнце, погода казалась постылой и сырой. Седой ветер трепал ее волосы. И почему-то Нате казалось, что он хочет ее остановить. Но что могла поделать Нат? Ее забирают домой – ее выписали. И ей следовало ехать. Да, Нате очень хотелось остаться рядом, хотя бы на часок. Но дольше…
Стоило Нате устроится на заднем сидении машины, устроить загипсованную ногу, как тут же, будто все это время она только этого и ждала, на девушку опустилась тоска. Сердце сжалось. Нат показалось что – все!!! – они больше никогда не встретятся.
Машина медленно сдвинулась с места, осторожно выехала на проезжую часть и стала отдаляться от больницы.
-Мы решили, что тебе лучше побыть в деревне, - мама говорила через плечо, но Нат не слушала ее.
Она слушала радио. Не понимая, какая именно радиостанция играет, Нат гадала на песнях, что будет дальше. Ничего светлого не было впереди: одно лишь ожидание. На глазах заворачивались слезы, но Нат сдерживала их. Было больно, часто приходилось моргать. Внутри властвовала одинокая пустота. Нат понимала, что глупо вести себя подобным образом. Минувший трехдневный роман ничего не значит. Он не имеет продолжения. И не может иметь. А Нат уже грустила во всю. И тут же укоряла себя за это.
Но стоило Нат вспомнить о случайном подарке, потрогать его сквозь плотную ткань джемпера, почувствовать тепло бус, как грусть уходила, и в памяти всплывал его образ. На через мгновение грусть возвращалась обратно.
Вскоре Нат заснула, все еще думая о том, что же, все-таки, случилось: любовь или увлечение. Ответа она не нашла. И вряд ли когда-нибудь найдет.

30 марта. Вечер. Дома.
Смешение чувств всегда ставит человека в неловкое положение, если можно так выразиться. Наташа не знала, какому именно чувству – радости или печали – поддаться. Возвращение домой, конечно, сильно радовало. Теперь она была в кругу семьи. На кухне ее ждал праздничный стол по случаю ее же возвращения. Но печаль от расставания с Лешей угнетала ее. Почему-то Наташа была уверена, что они больше не встретятся. Она сама точно не знала. Почему эта уверенность так сильно поселилась в ее сознании. А сердце пыталось успокоить девичью душу, убедить, что встреча будет – ведь на белом свете возможно все, даже разрушение этого самого белого света.
Наташа старалась поддаться радости, но ничего не выходило. На лице играла улыбка, а внутри царило смятение. В глазах горел задорный огонек, но огонек этот имел голубоватый оттенок. Грусть чувствовалась во всей Натали, но родители решили, что лучше будет лишний раз не трогать – ей и так много досталось.
К десяти вечера Нат ушла в свою комнату спать. Но спать она не стала, а только села за стол и достала знакомую и родимую тетрадь – дневник. В комнате горела только настольная лампа.
Наташа принялась описывать прошедший день, внося в лепту своей жизни один из самых дорогих и самых грустных прожитых дней.

Трудно сказать, как бы я повела себя, если бы мне представилась возможность прожить прошедших три дня без него. Сейчас попробовала представить себе жизнь без знакомства с ним, но у меня ничего не получилось радужного и непринужденного. Все вышло серое и расплывчатое.

1 апреля 2005 года, пятница
Она лежала с широко раскрытыми глазами. На часах уже давно было 12:00, но Наташа не беспокоилась по этому поводу – она на больничном, а это значит, это всех можно послать далеко и надолго.
Потолок ей сейчас казался очень умиротворенным. Чего не хватало ее сердцу? Подумать только, совсем недавно она видела Лешу и была уверена, что… То, в чем она была уверена, теперь у нее было под запретом! Наташа не была уверена, что понравилась ему, и кляла себя, что так легкомысленна ее душа.
Слезы блаженно скатились по щекам. И прохлада, принесенная ими, вернули Нат в действительность.
«Пора вставать», - отстраненно подумала она и откинула одеяло в сторону. Через минуту отворилась дверь, и девушка блаженно вытянулась посреди прихожей. В квартире царила тишина и никто не мог помешать Наташе делать все, что ей заблагорассудится. И она первым делом наведалась на кухню. Ничего интересно не найдя там, отправилась к телевизору, чтобы на несколько часов погрузиться в окружающий мир, который сейчас был для нее не доступен, и забыть о Нем.

За окном светит солнце. Но я не чувствую весны. С гипсом на ноге мне ни о чем не хочется ни сожалеть, ни радоваться. На несколько недель меня перестало существовать в этом мире. Никто не вспомнит о том, что маленькая девочка Наташа сидит сейчас в кресле с загипсованной ногой и пытается вновь поверить в себя. Нет, я не удивленна, откуда появилась эта уверенность. Я теперь ничему не удивляюсь. Просто констатирую факт. Со временем человек привыкает ко всему. Даже к одиночеству.

5 апреля 2005 года, вторник.
Прошло пять дней. Неужели, я так и буду считать каждый день? Нет, так нельзя. Получается, что Он зря возвращал меня к жизни. Я не имею права нарушать его желание. Отправила ему эсэмэс, но ответа не получила. Постоянно держу телефон включенным, а он не звонит. Не, да. Какое ему сейчас до меня дело? Он занят своими. И все равно, я чувствую, что не безразлична ему.
Сегодня разговаривала с А.. Он просил дать ему еще один шанс, спрашивал о Нем, а я тщательно пыталась уйти от разговора. Не люблю, когда лезут мне в душу. Возможно, я погублю его своим безразличием. Но ничего не могу сделать с собой. Я вернулась к жизни, мне нужны новые ощущения! А в душе гложет обида. Не за себя, за него.
Вряд ли мы с ним встретиться, но этой встречи я буду ждать всю свою жизнь. Буду молится о ней, и она произойдет. Обязательно! Иначе, чем жить? Я не могу жить без цели, мечты. Высокой, чистой мечты. И мое сердце должно всегда быть занято чем-то приходящим, уходящим. Надо притупить свою тоску, жить настоящим, думать о будущем и не оборачиваться назад. Но его я не забуду, буду любить всей душой, сердце оставлю себе, а тело подарю кому-нибудь.

13 апреля 2005 года, среда
Все наши мечты, когда бы они не были придуманы, являются и будут является частями одного целого – иллюзии. Вся жизнь – самая настоящая иллюзия. Порой эта иллюзия кажется такой реальной, что я забываю о жизни. Я просто наслаждаюсь. Каждым мгновением, боясь потерять все, что-то пропустить. Такое было за мою жизнь три раза, три прекрасных раза. И в последний раз я встретила такую реальную и немыслимую иллюзию, но такую хрупкую, что я забыла обо всем. Было три дня и один вечер, которым я наслаждалась, упивалась и боялась, что он кончится, пройдет и больше не вернется. Но именно так и случилось.
И, все равно, он – моя самая надежная, преданная, реальная, нечеткая ИЛЛЮЗИЯ…
Моя единственная Весна.


Ваше мнение:
  • Добавить своё мнение
  • Обсудить на форуме



    Комментарий:
    Ваше имя/ник:
    E-mail:
    Введите число на картинке:
     





    Украинская Баннерная Сеть


  •  Оценка 
       

    Гениально, шедевр
    Просто шедевр
    Очень хорошо
    Хорошо
    Нормально
    Терпимо
    Так себе
    Плохо
    Хуже не бывает
    Оказывается, бывает

    Номинировать данное произведение в классику Либры



    Подпишись на нашу рассылку от Subscribe.Ru
    Литературное творчество студентов.
     Партнеры сайта 
       

    {v_xap_link1} {v_xap_link2}


     Наша кнопка 
       

    Libra - литературное творчество молодёжи
    получить код

     Статистика 
       



    Яндекс цитирования

     Рекомендуем 
       

    {v_xap_link3} {v_xap_link4}








    Libra - сайт литературного творчества молодёжи
    Все авторские права на произведения принадлежат их авторам и охраняются законом.
    Ответственность за содержание произведений несут их авторы.
    При воспроизведении материалов этого сайта ссылка на http://www.libra.kiev.ua/ обязательна. ©2003-2007 LineCore     
    Администратор 
    Техническая поддержка