Жанр: Проза: Разное Прочтений: 0 Посещений: 2476 Дата публикации: 14.7.2007
ну, это продолжение...
Ужаснее всего прошли три первые недели. Анализы, анализы, анализы. И все врачи опускают глаза. А больные, в которых теплится еще надежда, шарахаются, как от прокаженной. Боятся заразиться смертью... После определения в больницу стало легче. Все устаканилось, я попала туда, куда должна была.
Сейчас, когда надвигаются тучи и прохладный вечер треплет волосы, мы лежим и смеемся над нашими бритыми затылками. Моя голова зарывается Вовке прямо под мышку, и нет для меня большего счастья, чем слушать его хрипловатый, родной голос. Вечер начинался как обычно весело. В палате разгорался шуточный спор, кто куда попадет после смерти.
- Ирка, ну если не тебе в Рай, то кому? - спросил Егор.
- Ну нет, я вряд ли, хотя это не мне решать. Грешила ведь. С парнем невенчанная жила. Врала, бывало. Ну и мысли, мысли то тоже учитываются?
- Эх, мне б твои проблемы! – сказал дядя Петя. – Разве ж то грехи. Я вот все пропил, жену бил. А к смерти то, гляди, бросил. Шутка ли? В миг отрезвило.
После часа перечисления собственных грехов стало как-то легче, Смеясь, вспоминали все глупости своей прошлой жизни. Дверь скрипнула, в палату ворвалась баба Вера и разразилась криком. В голосе дребезжали истеричные нотки.
- Что ж вы, падлы, сами, поди, уже на последнем издыхании, а людям пожить спокойно не даете. Десятый час, а у них ржание, как в стойле!
Жизнью они здесь называют бесконечные процедуры. Разговаривать здесь разрешается только о лекарствах и диагнозах. Глядя на нас, вездесущие старушки морщатся, как от кислого. Им не понять нашей веселости.
- Подыхают они, а чего веселые то такие? Бога побойтесь.
Вот так вот заканчивается наш вечер....каждый день. Ругаться не хочется совсем. Нужно уважать старость.
Нам врачи не врут. Не к чему. А вот им, несчастным, в общем то, людям, постоянно. Надежда. Призрачная, ее и нет почти. Врачи переглядываются. И говорят на пол тона тише рядом с ними. Каждый день кого-то выписывают. Они радуются, взволнованно забегают в палаты, собирают вещи. И, на каждом углу, повторяли: «Представляете – выписывают! Да я и чувствую, лучше мне стало!»
В нашей палате не радуются их выписке. Нет, дело не в зависти. Не в ней.... Выписывают здесь тех, кому уже не помочь. Они говорят родственникам: «Не жилец». А те принимают решение, домой везти или стационар. Платный стационар. Соседняя с нами палата. Пока что она пуста!
Гроза собиралась весь день. Ветер обрывал сожженные июльским зноем листья, а небо из-за туч казалось свинцово-серым. И вот, наконец-то, ближе к ночи, все стихло. Воздух словно остановил свой круговорот в предвкушении великого праздника стихии. Сверкнула молния, гром раскатисто прокатился в воздухе и, на землю полетели тяжелые, крупные капли дождя, смывая с земли усталость вместе с пылью и мусором. Я устроилась у окна. Наблюдая за танцем теплых капель на ветру, вспомнила дом, маму... Им сейчас хуже чем мне. Что ни говори, а, наверное, тяжело терять детей. Совесть грызет – не сумели, не уберегли. Да и ухаживать за мной не кому. Я и сама рада, что я оказалась в больнице – тяжело было бы видеть их боль. А им тяжело видеть мою, еще не плотно укрепившуюся во мне, приливающую и отступающую телесную муку.
За шею меня обняли теплые, пахнущие молоком и лекарством, руки. Вовка всегда ходил тихо, как кот. Мы долго сидели вот так, обнявшись и, молча, наблюдая за грозой.
- Ты знаешь, я вот тут сегодня подумал, ведь когда я умру, я еще буду помнить вкус нашего самого первого поцелуя и, надеюсь, на губах останется вкус последнего...
Мы никогда раньше не говорили о смерти. О нашей смерти.
Смерть, как таковая, окружала нас, она была повсюду. И в желтых бинтах, и в потертых, старых простынях, и в наших постелях, на которых уже не раз угасала жизнь. Но о нашей смерти не было сказано ни слова.
- Я не хочу, чтобы ты умирал первый. Знаешь... пообещай мне, что мы умрем вместе. В один день, как в сказках пишут.
- Я обещаю, что буду жить, пока могу, и буду ждать тебя, если умру первый, прямо в воротах, у входа в наш рай.
Комок, подступивший к горлу, стягивался все туже и из глаз, не выдержав давления, ручьем потекли слезы. Забарабанили по подоконнику, как дождь по иссохшей земле.
Сухие, потрескавшиеся от химиотерапии губы, целовали, целовали мои глаза, мою бритую под ноль макушку, а рядом, на соседних кроватях, посапывали семь человек, усиленно притворяясь спящими и, барабанил в стекла, никак не стихающий дождь.
не могу сдержать слезы. две. скупые. честные. искренние. очередной геншед
2007-07-15 23:28:40Проказина Ирина
Спасибо Иван, теперь у меня точно есть стимул доработки этого произведения. Начала давно,а к середине как-то закис сюжет,теперь вот переделываю и заканчиваю
2007-07-15 23:30:16Иван Правдолюбов
жду с нетерпением :)
2007-07-16 12:57:47Marsianka
грустно получается, но интересно... Перед глазами всплывает четкая картинка происходящего....
редко кто задумывается над тем, что чувствуют смертельно больные. спасибо Ира, очень хорошая и актуальная тема. я тоже жду продолжения. :)
2007-07-30 00:57:10Ди
Сама ребенок больниц, приходилось там бывать, очень хорошо понимаю эту тему, не раз приходилось видеть вич инфицированых в коридорах... и холодок пробегал по спине. И стыд... за то, что боюсь, не скрывая...
Очень и очень пишете! ГенШед