Libra - сайт литературного творчества молодёжи Libra - сайт литературного творчества молодёжи
сайт быстро дешево
Libra - сайт литературного творчества молодёжи
Поиск:           
  Либра     Новинки     Поэзия     Проза     Авторы     Для авторов     Конкурс     Форум  
Libra - сайт литературного творчества молодёжи
 dimon - домашний нелюбимец 
   
Жанр: Проза: Фантастика
Статистика произведенияВсе произведения данного автораВсе рецензии на произведения автораВерсия для печати

Прочтений: 0  Посещений: 1261
Дата публикации: 26.6.2011

хроники недалёкого будущего

ДОМАШНИЙ НЕЛЮБИМЕЦ


Напрасно его задели. Ох, напрасно.
На людей фуфлекс действует по-разному, всё зависит от восприимчивости каждого отдельно взятого индивидуума. Ещё есть фактор эмоциональности – псих по жизни, приняв фуфлекс, никогда не станет спокойным и рассудительным, так же как и апатичный флегматик не начнёт вдруг крушить всё вокруг. Ты получаешь только то, что уже есть у тебя в голове. Получаешь в многократно усиленном, гипертрофированном виде, но это всё же ты. Этим можешь и удовлетвориться.
Если охота разнообразия – не беда: есть ещё нюк, джокер, джой-бой, которые, если в карманах у тебя водятся денежки, подарят долгие часы истинного кайфа.
Закинувшись джой-боем и врубив генератор импульсов, посылающий электрические разряды непосредственно в мозг, ты можешь путешествовать по фантастическим виртуальным мирам. Джокер даст необычайную остроту восприятия, превращающую окружающий мир в безумный фейерверк красок. А нюк сделает сверхчеловеком невосприимчивым к боли. Ты сможешь выносить огромные перегрузки, тебе будут нипочём ни огонь и лютый холод, тебе не нужен будет даже кислород для дыхания, но дело в том, что всё это время ты, обвешенный соплями и, скорее всего, обмочивший штаны, просидишь где-нибудь под забором, бестолково упиваясь собственным никчемным величием.
Фуфлекс не таков, он предназначен для настоящих ценителей. Ну, например, для таких, как он – Нэй.
Впрочем, окружающим не очень нравилось, что из всех вариантов он выбрал именно этот. Для того была веская причина – его необыкновенное занудство.
В те редкие минуты, когда из его уха не торчал контейнер с наркотиком, он был просто нестерпим, хотя люди, общающиеся с ним близко, и уверяли, что это самые счастливые минуты в их жизни. Уж кто-кто, а эти несчастные знали, что настоящее веселье начнётся только тогда, когда зелёная жидкость попадёт-таки в этот неспокойный мозг.
Под воздействием наркотика его занудство принимало поистине ужасающие масштабы, граничащие со стихийным бедствием. Фактически, то было и не занудство уже, а что-то другое, глобальное и всеобъемлющее.
Он начинал видеть людей насквозь. Наблюдая и сопоставляя полученную информацию, он неосознанно выстраивал бесчисленные логические цепочки и делал безошибочные выводы. Малейший жест, взгляд, изменение тембра голоса – всё давало ему пищу для умозаключений. Ежесекундно обрабатывая огромные массивы данных, он любого читал как книгу и нудил, нудил, нудил… Для него это было весёлой игрой, но человеку, попавшему в оборот, было уже не до шуток.
Как и следовало ожидать, его не очень высоко ценили в качестве собеседника. Впрочем, парень, только что подошедший к нему на улице, кажется, этого не знал.
Нэй окинул его презрительным взглядом.
– Что, приятель, хочешь мне втюхать какую-то дрянь?
Парня что-то насторожило. Он смутился, мотнул головой и сделал шаг назад.
– Нет, извините…
Но пути к отступлению уже не было.
– Эй, постой, ты куда? А ну показывай, что у тебя там за пазухой. Небось, опять какая-то новая синтетика, от которой потом неделю голова раскалывается.
Парень продолжал отрицательно мотать головой, словно заводная кукла.
– Да брось, я знаю этот район, здесь всегда продавали наркоту. Сам здесь беру. Но ничего их этих новомодных штучек, от которых башню сносит. Это не по мне. Долбаные химики днями корпят над своими пробирками, выдумывая яд позабористее, и никак не могут допереть, что всё уже давным-давно выдумано и испробовано, а их опыты это пустая трата времени. Чего они могут добиться, так это расщепить нашу планету на атомы, смешивая очередной раствор. А ты что, здесь новенький? Что-то я тебя раньше не видел.
Парень затравленно огляделся. Улица опустела – завидев Нэя, торгаши поспешили укрыться кто где. Лишь двое из них рискнули остаться на своих местах, то и дело бросая на него настороженные взгляды.
– Простите, я не имею никакого отношения к наркотикам. Я здесь совсем по другому делу.
Он пытался говорить по-китайски, что немало позабавило Нэя. Сам он, как и большинство граждан, пользовался причудливой смесью английского, китайского и хинди. Этот жаргон имел широкое хождение по всему миру, повергая в уныние и ужас самих китайцев, вот уже который год безуспешно пытающихся привить им свою культуру.
– Вот как? – притворно изумился Нэй. – По твоему виду не скажешь. Да и на обычного торгаша ты не похож – уж больно робкие у тебя манеры. Знаешь, что я думаю? Я думаю, ты просто полицейская ищейка. Как тебе такой вариант, приятель?
Парень сглотнул и сделал ещё один шаг назад.
– Я вас не понимаю.
Нэй улыбнулся.
Такие моменты нравились ему больше всего. Он полностью контролировал ситуацию и мог сделать ним всё что угодно. Кажется, он мог даже предугадать, что стоящий перед ним человек скажет в следующий момент. Да, определённо, фуфлекс – самое замечательное изобретение за всю историю человечества.
– Ну, ну, мой друг, не стоит делать резких движений, здесь этого не любят, – предупредил Нэй. – Кстати, не хотелось бы тебя огорчать, но твой китайский ужасен. Плохо же вас учат в полицейской академии. – Он сочувственно покачал головой. – Да ты не робей, сдавать я тебя не собираюсь – пока, по крайней мере. Я ведь понимаю, вы просто делаете свою работу.
Неожиданная надежда зажглась у парня в глазах.
– Тогда я, пожалуй, пойду…
– Не раньше, чем покажешь, что у тебя за пазухой. Интересно всё-таки узнать, с чем в наше время полицейские ходят на задание. Я любопытен, знаешь ли.
Парень смотрел на него с испугом и сомнением.
– Ну, давай, показывай, – поторопил Нэй. – Что там у тебя? Пушка? Какой-нибудь квазирасщепитель на атомных батарейках?
Разоблачённый агент покосился на стоящих невдалеке торгашей.
– Вообще-то я не на задании, просто очень нужны деньги, вот и решил…
– Слугам закона так мало платят? Вот уж не думал. И что, вы все приторговываете наркотой по выходным?
– Это совсем не то. – Парень сунул руку под одежду. – Вот. – Он протянул вперёд раскрытую ладонь, на которой что-то лежало.
Нэй подался вперёд.
– Ну-ка, ну-ка…
Лежащее на ладони существо было киборгом, это Нэй понял сразу. Оно имело четыре дюйма в длину и было толщиной с большой палец руки. Огромные по сравнению с общими размерами тела глаза смотрели печально и доверчиво, под ними располагался крошечный плотно сжатый ротик. Никаких других примет не наблюдалось.
– Что это? – спросил Нэй спустя долгую минуту.
– Шлёпоног, – ответил парень шёпотом и опасливо огляделся по сторонам.
Нэй оторвался от разглядывания непонятного уродца и поднял глаза.
– Издеваешься? У него же вообще ног нету.
– Да, действительно, – согласился парень, – и тем не менее, его так зовут.
– И для чего он нужен?
– Ни для чего. Это просто домашнее животное.
– Домашнее животное? – сказал Нэй с сомнением. – А по-моему, он больше похож на какой-то непонятный глюк. Если бы, проснувшись утром, я увидел эту хренотень, то так бы и подумал.
– Не говорите так. – Рука с существом метнулась назад. – Он обидится.
– Да что ты говоришь…
Существо и правда обиделось. Из большущих глаз, казалось, сейчас польются слёзы, а махонький ротик сжался ещё плотней. На эту кроху нельзя было смотреть без умиления.
– Он прожил у меня три года, – сказал продавец с надрывом в голосе. – Если бы не крайняя нужда, я бы ни за что с ним не расстался. Вы меня понимаете? Он практически стал членом семьи.
Нэй не слушал. Неожиданная идея вдруг пришла ему в голову.
Такие внезапные озарения бывали у него довольно часто, будто разрозненные куски мозаики вдруг становились на свои места, и под звуки фанфар его взору открывалась вся картина целиком. Но случались они исключительно под воздействием наркотика, а всё остальное время были недоступны, как он ни старался.
Дело в том, что сегодня его двоюродная сестра Оливия устраивала вечеринку в честь своего дня рождения и, хоть никто особо и не жаждал его там видеть, Нэй тоже был приглашён.
Оливии непременно хотелось собрать всех родственников, всех этих напыщенных мудаков. Весь вечер они будут вести милые беседы, восхищаться занавесками, приобретёнными Оливией на распродаже, или, поглощая пирожные на блюдечках, глазеть на её новый унитаз. Тётушки будут ахать и охать, а дядюшки потрясённо качать головами.
Нэя тошнило от этого. Но из вредности он всё-таки решил пойти – так приятно будет испортить им праздник. И с подарком никаких проблем – это неизвестно-что вполне подойдёт.
Он злорадно ухмыльнулся, представив, какими глазами Оливия будет смотреть на Шлёпонога. Что и говорить, подарочек как раз для неё.
– И сколько ты за него хочешь, приятель?
– Десять баков.
От подобной наглости Нэй даже на секунду потерял дар речи.
– Сколько? Да ты в своём уме? Десять баков! Это же две дозы! Нет, приятель, у тебя явно что-то с головой, если ты думаешь, что я выложу десять баков за домашнего киборга, тем более за такого зачуханого. Ты под чем вообще, а?
Парень шумно выдохнул.
– Восемь.
Нэй подошёл к нему вплотную и заговорил громким шёпотом.
– Похоже, ты чего-то не понимаешь, позволь, я тебе объясню. Видишь тех парней? – он указал на торгашей. – Это Апдайк и Харрис. Хорошие ребята, я их знаю. У них обоих неприятности с лягавыми, поэтому они не очень любят таких парней как ты. Их можно понять. Как думаешь, что будет, если я скажу им, что ты переодетый полицейский? Может они погладят тебя по головке и угостят чашкой кофе? Как бы ни так! Они, как я уже говорил, хорошие ребята, но не настолько. Когда речь заходит о копах, в них словно бес вселяется.
– Пять. Дешевле не могу…
– И ещё одно ты должен учесть: я покупаю эту хрень не для себя, а для своей любимой сестрёнки. А она, видишь ли, очень не любит, когда её братишка слишком растрачивается на подарки вместо того, чтобы купить что-нибудь полезное, например, ещё одну дозу «фуфла».
– Ну, разве что исключительно ради сестры…
– Её зовут Оливия и она просто прелесть. Единственное, чего ей не хватает, так это Шлёпонога без ног. – Нэй наклонился и пошевелил пальцами перед мордочкой существа. – Ути-пути. Ну что, малыш, пойдёшь жить к моей сестрёнке?
Шлёпоног изогнулся и попытался цапнуть его за палец. Нэй едва успел отдёрнуть руку.
– Ишь ты, у него и зубки есть. Оливия будет в восторге.
Торги затягивались. Хозяин Шлёпонога сдавал одну позицию за другой и в итоге, взъерошенный и мокрый, удалился, сжимая в кулаке заработанную потом и кровью бумажку в два бака.
Довольный собой, Нэй сунул маленького киборга в карман и направился к торгашам – следовало пополнить изрядно оскудевшие за последнее время запасы.


Посторонний человек мог бы подумать, будто по его квартире прошёлся торнадо. Прошёлся давно, но с тех пор Нэй так и не удосужился убрать следы разрушений.
Ловко лавируя между разбросанными вещами, он оказался на кухне, открыл контейнер и бережно расставил по ячейкам драгоценные ампулы с зелёной жидкостью. Их было десять. Он всегда делал запас на непредвиденный случай и пару раз подобная предосторожность его уже выручала. Да и вообще приятно осознавать, что ты не зависишь от всяких там катаклизмов и под рукой всегда есть свежая доза.
Нэй любовно провёл рукой по готовым к старту боеголовкам.
Полиция иногда устраивала облавы, гоняя вконец обнаглевших торгашей, но здесь бояться было нечего – закон не запрещает хранить наркотик для личных нужд. Десять ампул – допустимая норма, и даже если фараоны ворвутся сейчас в его квартиру, то ничего не смогут сделать. Закон есть закон.
А что касается торгашей – что ж, им не впервой бегать от копов. Отсидятся где-нибудь денёк-другой и снова за старое: как бы то ни было, а нужно удовлетворять возросшие потребности населения, девяносто процентов которого давно и крепко подсело на наркоту.
Нэй смешал коктейль и, врубив музыку, плюхнулся в кресло. Дома он бывал не часто, в основном шлялся по улицам в поисках приключений или сидел за столиком в какой-нибудь забегаловке. Но когда всё-таки оказывался в своей квартире, то большую часть времени проводил именно так – сидя в кресле со стаканом в руке. Это был его способ расслабиться, ведь, что бы там не говорили, а даже болтаясь без дела, человек может устать.
В правом кармане что-то зашевелилось. Он недоумённо опустил туда руку и достал только что купленного киборга.
– А, это ты, – невнятно пробормотал Нэй и швырнул Шлёпонога в угол. – Посиди пока там, а вечером я от тебя избавлюсь.
Меньше всего ему сейчас хотелось думать об этом непонятном существе, и всё же он не мог в очередной раз не отметить всю его бросающуюся в глаза несуразность. Это же в каком состоянии надо быть, чтобы сконструировать такое! Ни лап, ни хвоста, ни шерсти, ничего, только продолговатое тельце с глазами и ртом, будто неизвестному конструктору в западло было прилепить остальное. Или может его создали для определённой цели, для которой ничего этого и не надо?
Нэй отхлебнул из стакана и закрыл глаза. Он только что поменял ампулу, и свежая порция фуфлекса уже начала проникать в мозг, наполняя его спокойствием и уверенностью. Тихая музыка разливалась вокруг. Какое волшебное сочетание нот… А этот лязг железа на заднем плане, разве он не прекрасен, и не вносит ли он своим очевидным диссонансом изюминку во всё произведение?
Он плыл по морю звуков, полностью отдавшись во власть волн. Однако это продолжалось недолго – почему-то в минуты блаженства обязательно найдётся кто-то, кто всё испортит.
На этот раз это была Оливия. Её голографическое изображение появилось прямо перед креслом. Музыка стихла.
– Привет, братишка. Наконец-то я тебя застала.
Она успела посетить парикмахера и, кажется, надела новое платье, за которое недавно выложила несусветную сумму. Следовало отметить, смотрелась она в нём не так уж и плохо.
Нэй поморщился.
– Я был занят. С днём рождения.
– Приятно, что не забыл. Может, ты помнишь так же, что должен быть у меня через… – она метнула быстрый взгляд в сторону, – через три часа.
– Я в курсе, сестричка. – Он отсалютовал ей стаканом. – Ты позвонила ради этого?
– Не только…
Нэй лениво завозился в кресле и кое-как принял вертикальное положение.
– Я весь внимание, прошу тебя, начинай.
Ни один мускул не дрогнул на её лице. Оливия всегда умела держать себя в руках.
– Я понимаю, что просить об этом бесполезно, и что есть вещи, которые от тебя не зависят, но всё же, Нэй, постарайся проявить хоть каплю уважения к тем людям, которых я пригласила сегодня. Ты их всех ненавидишь, я знаю, как знаю и то, что ты ненавидишь и меня тоже, но можешь ты хоть один вечер побыть человеком. О большем я не прошу.
Нэй смотрел на неё с любопытством и иронией. Только что озвученная просьба была в её устах равносильна признанию собственного поражения.
– Я что, должен весь вечер молчать и кивать головой?
– Ну почему, – чуть оживилась Оливия, ободренная уже тем, что её предложение не отвергли сразу же. – Конечно, ты можешь говорить, но вовсе не обязательно при этом обливать всех помоями.
Так и есть – она сдавала город, но просила не подвергать его разграблению. Во всяком случае, Нэй понял это именно так.
– Веришь ли, последнее время я тоже много думал о своём поведении, – произнёс он, глядя ей в глаза.
Её брови чуть заметно приподнялись. Это и было единственным признаком, по которому можно было определить, что она несколько удивлена подобным оборотом.
– И знаешь, – вдохновенно продолжал он, не давая ей времени опомниться, – я понял одну важную вещь – всё это время ты была права, а я заблуждался. Ты всегда желала мне только добра, я же отвечал лишь грубостью и непониманием. Теперь с этим покончено.
Для того чтобы переварить услышанное ей понадобилось около минуты. Впрочем, если она и растерялась, Нэй этого не заметил.
– Что ж, я очень рада… – начала Оливия, но он её сейчас же перебил, продолжив развивать свою мысль.
– У тебя есть все основания мне не верить, это понятно. В этом виноват я сам, и теперь мне будет нелегко восстановить доверие. Но я готов сделать первый шаг. В подтверждение своих слов хочу дать торжественную обещание, что буду вести себя сегодня так, что тебе не придётся за меня краснеть.
Она молчала довольно долго.
– Ты это серьёзно?
– Вот увидишь, сестрёнка, сегодня перед тобой будет совсем другой Нэй, – заверил он. – А с тем, прежним, я не хочу иметь ничего общего.
– Ты не болен? – обеспокоилась Оливия. – У тебя нездоровый вид.
– Никогда не чувствовал себя лучше, – ответил он.
В это мгновение посторонний звук, долетевший со стороны кухни, привлёк его внимание. Он нахмурился и резко подался вперёд, расплескав содержимое стакана на ковёр. От того, чтобы немедленно сорваться с места его удержал лишь настороженный взгляд Оливии.
– Что-то случилось?
Нэй пожал плечами, стараясь, чтобы это выглядело как можно более небрежно.
– Ты же знаешь, я никак не соберусь купить новую печку, вот и получаю каждодневные сюрпризы. – Он потянул носом воздух, радуясь, что его видеофон не может передавать ароматы. – На этот раз, кажется, что-то пригорело. Извини, сестричка, но мне нужно идти.
Она не сводила с него пытливых глаз. Нэя так и подмывало наплевать на всё, вырубить связь и помчаться на кухню, но он каким-то чудом переборол себя и даже смог выдавить ленивый зевок, кое-как прикрыв рот ладонью.
Наконец она заговорила, так и не поняв, что на самом деле он сидит как на иголках.
– Ладно, не знаю, что ты там задумал, но всё равно жду тебя к восьми. Скорее всего, я горько пожалею об этом, но уж видно таков мой удел. Хотелось бы верить, что ты хотя бы никого не убьёшь и не поколотишь, а со всем остальным можно смириться.
– Тогда – до вечера?
– Да, – сказала она, – до вечера. И постарайся не опаздывать.
Голограмма не успела полностью свернуться, а он уже нёсся по квартире, задевая углы и щедро орошая свой путь пролитым алкоголем.
Нэй знал, что поступающий через ухо наркотик иногда может вызывать слуховые галлюцинации, поэтому слабая надежда ещё грела его душу. Но и она бесследно испарилась, когда он замер в дверях кухни.
Стакан выскользнул из его онемевших пальцев.
– Чтоб тебя… – тихо проговорил он, едва шевеля губами и чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.
Всё было кончено.
Занятый ублажением Оливии, он совершенно потерял бдительность и вот результат. Ужасная катастрофа… Чуть заслышав подозрительный звук, ему следовало немедленно всё бросить и стремглав бежать сюда, а он вместо этого трепался и глазел на её новое платье, прикидывая, сколько оно может стоить. И это как раз в те минуты, когда здесь, на кухне, уже творилось непоправимое.
Раскрытый контейнер валялся на полу. Его ячейки были пусты, а вокруг растекалась густая зелёная лужа, в которой плавало крошево из мелких осколков. Кисловатый запах похожий на запах рвоты распространялся по помещению.
Весь двухнедельный запас «фуфла» стоимостью пятьдесят баков был безжалостно уничтожен.
Однажды Нэй уже видел такое в одном из своих ночных кошмаров, он проснулся тогда весь в поту и целый день не мог прейти в себя – перед глазами всё время стояла ужасная картина, увиденная во сне. Теперь кошмар стал явью. В непонятном отупении он смотрел на зелёную лужу, тщетно пытаясь осознать всю величину постигшего его несчастья.
Он простоял так целую вечность, прежде чем уловил движение под столом. Он наклонил непослушное тело, в которое будто всадили кол, и ледяная, безжалостная усмешка прорезала его губы.
– Так это ты, маленькая тварь, – прошипел Нэй, сжимая в ярости кулаки. – Так вот, значит, для чего ты проник в мой дом. Ловко придумано, ничего не скажешь. – Он вытянул вперёд руку, не сводя холодных глаз со спрятавшегося под столом Шлёпонога. – Ну-ка пойди сюда, засранец, я хочу потолковать с тобой кое о чём.
Однако киборг не желал говорить с ним. Изгибаясь всем телом, он отодвинулся от его руки и упёрся в стену.
– Иди к папочке, малыш, не бойся. – Глаза Нэя недобро сверкнули.
Шлёпоног был весь вымазан зелёной жидкостью и, двигаясь, оставлял за собой липкий след, который тянулся прямо от растёкшейся по полу лужи. Какие доказательства его вины ещё были нужны? Ясно как день – кибернетический ублюдок вылез на стол, свалил контейнер, а затем спрыгнул и методично раздавил уцелевшие ампулы.
Он проделал это спокойно и расчётливо, ничуть не заботясь о том, что его могут услышать. Этот монстр с огромными доверчивыми глазами крушил хрупкие стеклянные скорлупки, отзывавшиеся тихим жалостливым хрустом, и живительные капли «фуфла» стекали по его гадкому телу. Нэй мог представить картину так ясно, будто сам присутствовал при этом.
Но коварный враг не учёл одного – его может постичь та же участь.
Нэй осклабился. Да, именно так – он впечатает его в пол, слушая, как хрустят под ногой ломающиеся микросхемы и маленькие искусственные позвонки. И кто посмеет сказать, что это не справедливое наказание?
Он не спеша приближался к столу. Шлёпоног следил за ним не без тревоги и когда пальцы уже готовы были сомкнуться вокруг его тела, неожиданно отскочил в сторону. Два небольших колёсика выдвинулись по бокам его туловища. Бешено вращаясь, они коснулись пола, и киборг с быстротой молнии юркнул у Нэя между ног. За какую-то долю секунды он был уже у противоположной стены.
Нэй обернулся и ошалело уставился на него.
– Ах вот оно что! Вот мы, значит, как умеем! Посмотрим, что ты скажешь на это. – Он взял со стола трёхфунтовую банку оливок. – Ну так что? – спросил он, взвешивая её в руке.
Шлёпоног ответил угрожающим шипением. Его пуговичный ротик открылся и вдруг превратился в пасть полную острых торчащих в разные стороны зубов. Огромные чёрные зрачки сузились, став двумя тонкими вертикальными чёрточками. Тело сжалось словно мощная, готовая в любую секунду «выстрелить» пружина.
Нэй с сомнением посмотрел на банку оливок в своей руке. Учитывая только что продемонстрированную скорость да плюс острые зубы, которые, возможно, ещё и ядовиты, подобное оружие могло оказаться неэффективным. Он поставил банку на стол.
– Слушай… э-э-э… Шлёпоног, давай спокойно всё обсудим. Просто утрясём все спорные вопросы и расставим точки над «и». Ты как, а?
Шлёпоног молчал.
– Ты не любишь наркотики и имеешь на это полное право, – сказал Нэй. – Мне самому иногда хочется наплевать на всё и выбросить эту гадость в мусоропровод, но я сдерживаю себя, хоть никто и не догадывается, чего мне это стоит. Каждый раз, вставляя контейнер в ухо, я испытываю страшные нравственные муки. Мне трудно это описать, Шлёпоног, да я и не уверен, что ты поймёшь – столь глубокие душевные терзания неведомы киборгам, в этом вам можно только позавидовать.
Изображая внутреннюю борьбу, он театральным жестом ухватился за голову, бросив на Шлёпонога быстрый взгляд из-под ладони.
– Переодетый полицейский продал мне тебя за два бака, я же, обуреваемый различного рода морально-этическими противоречиями, не заметил подвоха. Что ж, я сам виноват – полицейским, тем более переодетым, нельзя верить. – Он тряхнул головой. – Никогда бы не подумал, что полиция использует киборгов – они всегда были слишком прямолинейны и консервативны, но, похоже, новые веяния коснулись и их.
Он с ехидным любопытством посмотрел на ощетинившегося малыша.
– Но меня интересует другое. Что ты будешь делать теперь? «Фуфла» у меня больше не осталось, если не считать ампулы в ушном контейнере… Будешь ждать, когда я куплю ещё?
Шлёпоног не ответил.
– У меня к тебе предложение, приятель. – Нэй обезоруживающе улыбнулся. – Я хочу подарить тебя моей двоюродной сестре. Она предпочитает джокер и дома у неё огромные запасы этого дерьма, тебе будет чем поживиться. Я же в свою очередь получу удовольствие от того, что сумел ей насолить – обожаю такие маленькие шалости. Или ты специализируешься исключительно по фуфлексу? Должен тебе сказать, джокер тоже ничего. Конечно, с «фуфлом» не сравнится, но вещь забористая. Ну так как?
Шлёпоног немного расслабился. Кажется, он был согласен.
– Ну вот и хорошо, – сказал Нэй, затем перевёл взгляд на засыхающую густую лужу посреди кухни. – Пятьдесят баков… Будем надеяться, Оливии понравится мой подарок.


Она встретила его у дверей – одетая в то самое обтягивающее сверкающее платье, с чарующей улыбкой на лице. Под локонами причёски просматривался торчащий из уха контейнер с ампулой розового цвета внутри.
– Нэй, – она легонько коснулась губами его, гладко выбритой по такому случаю, щеки. – Рада тебя видеть.
– Я тоже, – буркнул он, смутившись, и поспешно сунул ей в руку продолговатый предмет. – Это домашнее животное, его зовут Шлёпоног.
Продолжая улыбаться, Оливия поднесла киборга к лицу.
Шлёпоног был само очарование – трогательный взгляд, ротик-бусинка. Его тельце обвивала красная подарочная лента завязанная бантом, и – ни единого намёка на то маленькое злобное чудовище, которое Нэй видел всего пару часов назад.
Следы фуфлекса были тщательно удалены. Во время всей процедуры очистки киборг вёл себя спокойно, он дался в руки, но, кажется, продолжал оставаться начеку. Пока Нэй неумело возился, обвязывая его лентой, маленькие колёсики спрятались внутрь, а пасть с кривыми игольчатыми зубами закрылась. Теперь это был прежний умилительный зверёк с нелепой и забавной внешностью.
– Какая прелесть! – воскликнула Оливия. – Я буду называть его Шлёппи. Ты не против?
Он поднатужился и выдавил из себя кислую улыбку.
– Почему бы и нет. Рад, что тебе понравилось. Надеюсь, ты его полюбишь так же, как любил его я.
– Я в этом не сомневаюсь. Проходи, все уже собрались.
Нэй провёл рукой по волосам и переступил порог.
Его встретили настороженными взглядами. Так смотрели на него везде, где бы он ни появился, Нэй привык к этому. Подобное внимание всегда тешило его самолюбие и придавало уверенности.
Дядюшки, тётушки и немногочисленные друзья Оливии чинно прохаживались по гостиной, улыбаясь и обмениваясь ничего не значащими фразами. Женщины, все как одна, в дорогих длинных платьях, мужчины в элегантных костюмах и белоснежных рубашках с накрахмаленными воротничками.
Нэй тоже принарядился как мог – шерстяная рубаха в клеточку со свисающими рукавами и вылинявшие джинсы. Кому-то такой наряд мог показаться не к месту, но никакой неловкости по этому поводу он не испытывал. «Попасть в струю» вовсе не входило в его планы.
Он подошёл к столу с закусками и стал накладывать на тарелку, поминутно обтирая жирные пальцы о рубаху.
Оливия ничего не заподозрила. Боковым зрением он видел, как она подошла к группке девушек, своих подруг, наверное, и показала лежащего на ладони Шлёпонога. Восторженный девичий щебет разнёсся по гостиной.
Ну и клуши! Одним духом осушив бокал вина, Нэй повернулся к ним спиной и принялся за закуски.
Он не рассчитывал задерживаться здесь надолго – когда милашка-Шлёппи доберётся до запасов наркоты, он должен быть уже дома. Конечно, всё очень скоро раскроется и ему не избежать нападок и обвинений, но к этому времени он будет вне пределов досягаемости, и пусть Оливия сколько угодно орёт по видеофону, это не помешает ему тихо радоваться удачно провёрнутому дельцу.
А праздничек обещает выйти на славу, будет и истерика, и слёзы, и утешения подруг, – все забегают. Сестрёнка надолго запомнит этот день рождения. И поделом, пусть не смотрит на него свысока – он тоже чего-то стоит.
Интересно, где она хранит ампулы? Скорее всего в спальне. Ну ничего, маленький киборг проникнет и туда. Сейчас он в центре внимания, но скоро о нём забудут и вот тогда… Чтобы реже иметь дело с торгашами, Оливия всегда запасалась основательно, узаконенный лимит в десять доз никогда её не останавливал. Там должно быть никак не меньше двух дюжин ампул. Какая ирония судьбы – поплатиться за собственную же запасливость и предусмотрительность.
– Прекрасный вечер, не так ли?
Нэй оторвался от синтетического вишнёвого пирога и поднял глаза.
Перед ним стоял мужчина средних лет, и дама, вероятно, его супруга. Нэй мог бы поклясться, что видит их впервые, впрочем, как и они его: хоть раз встретивший его человек, если он в здравом уме, вряд ли решился бы подойти снова. Наверное, какие-то дальние родственники из другого города.
Мужчина носил монокль – модный нынче аксессуар, и дружелюбно улыбался, протягивая руку для рукопожатия. Его жена, как и подобает, держалась чуть сзади. На её лице было много косметики, а искусно подведённые глаза создавали эффект раскосости, как у настоящей китаянки.
– Да, ничего… – ответил Нэй, пожимая протянутую руку.
Ему совсем не нужна была компания, это могло помешать его планам. Разумеется, он мог бы сейчас же отшить эту деревенщину, нагрубив или выставив на посмешище, но это привлекло бы лишнее внимание, и ускользнуть незаметно ему бы уже не удалось. К тому же он обещал, что будет сегодня тише воды ниже травы. Чёрт, они что, не могли себе выбрать кого-нибудь другого, ведь вокруг столько народу!
– Мы здесь никого не знаем, – ответил на его незаданный вопрос мужчина, разглядывая свою руку, теперь вымазанную жиром. – Приехали только час назад и сразу же направились сюда. С корабля на бал, как говорится.
– Родственники, что ли? – Нэй повернул голову и посмотрел на Оливию.
Она была по-прежнему окружена пёстрым хороводом девиц, но теперь часть её внимания была сконцентрирована на нём. Она следила за ним, ожидая, что сейчас он выкинет какой-то номер из своего обычного репертуара.
Нэй улыбнулся и сделал ей ручкой. Затем повернулся к стоящей рядом парочке.
– Позвольте представиться, я двоюродный брат Оливии, меня зовут Нэй. Наверное, вы слышали обо мне.
– Нэй? – На лице мужчины отразился испуг. – Тот самый?..
– Вероятно, да. Даже скорее всего.
Глаза мужчины забегали, от его дружелюбной улыбки не осталось и следа.
– Прошу прощения, но нам нужно идти. – Он схватил жену за руку и увлёк её прочь, да так поспешно, что она чуть не упала, запутавшись в подоле слишком узкого платья.
– Не стоит заговаривать с первым встречным, друзья, – не удержавшись, бросил Нэй им вслед.
Как ни странно, это небольшое происшествие подняло ему настроение. С тарелкой в руках Нэй прошёлся по гостиной, не без удовольствия наблюдая, как гости шарахаются от него. Только двое или трое осмелились кивнуть, робко улыбаясь.
У большого панорамного окна стояла компания молодых людей с бокалами в руках. Как только Нэй подошёл, вроде бы заинтересованный их оживлённой беседой, разговоры тут же умолкли, а через минуту группка и вовсе рассыпалась. Он остался один и, поглощая очередной кусок пирога, стал любоваться открывающимся из окна видом.
Простояв так около десяти минут и вдоволь насмотревшись на дымящие трубы металлургического комбината, он отставил тарелку в сторону и тихонько направился к выходу. Оливия окликнула его у самых дверей.
– Уже уходишь?
Шлёпоног сидел у неё на ладони. Он подмигнул Нэю правым глазом, будто их связывал известный только им двоим секрет.
– Да. Мне кажется, общество ещё не готово меня принять. Им нужно время, чтобы привыкнуть.
– Пожалуй, ты прав, – задумчиво кивнула Оливия. – Нельзя изменить всё сразу. Но как бы то ни было, братишка, а я рада, что ты пришёл. И ещё больше я рада, что ты решился-таки взяться за ум. Так больно было смотреть, как ты всё больше и больше отдаляешься от нас. Ну да ладно… Снова жду тебя через год, и будем надеяться, что к тому времени всё дурное останется позади. Мы ещё посмеёмся вместе над нашими прошлыми обидами.
Она доверительно коснулась его руки. Нэй вздрогнул.
– Береги Шлёппи.
– О, не беспокойся, я позабочусь о нём. Ты же звони в любое время – всегда буду рада с тобой поболтать. Любые напасти можно пережить, если с кем-нибудь ими поделиться.
– Ты права. Жаль, что раньше я этого не понимал.
– У тебя всё будет хорошо, – успокоила его Оливия. – Нужно только запастись терпением.
Он перевёл взгляд на Шлёпонога.
– Пока, Шлёппи. Будь хорошим мальчиком и слушайся тётю Оливию.
Маленькое кибернетическое недоразумение пискнуло и кивнуло той частью тела, которая должна была быть головой.


Нэй в недоумении оглядел улицу. Она была тёмной и пустой, лишь пара угрюмых фонарей освещала мокрый после прошедшего дождя асфальт, да светились окна грязной забегаловки, носившей аристократическое имя «Граф Анри».
Ни на тротуаре, ни в пятнах света возле уличных фонарей не было ни души.
Обычно торговля здесь не замирала ни на минуту. Даже ночью с пяток торгашей шлялось туда-сюда, подслеповато жмурясь при приближении очередного, решившего подзаправиться посреди ночи, клиента. Нэй и сам неоднократно приходил сюда далеко за полночь и всегда получал вожделенную дозу.
Что же могло случиться, раз никого нет? Полицейская облава? Не похоже – полиция никогда особо не усердствовала после захода солнца, а если и отваживалась провести какой-нибудь рейд, то о предстоящей операции и торгаши, и их клиенты знали заранее.
Пожав плечами, Нэй направился через дорогу к «Графу Анри». Уж там-то точно в курсе дела.
Когда до забегаловки оставалось несколько шагов, её дверь приоткрылась и в проём выскользнула боязливая сутулая тень. Не глядя по сторонам и держа руки в карманах, человек заспешил прочь.
– Апдайк! – позвал его Нэй. – Эй, постой!
Тень вздрогнула и замерла, готовая, чуть что, броситься наутёк. Нэй приблизился. Это действительно был Апдайк – его глаза настороженно смотрели из-под надвинутой на лоб кепки.
– Эй, что случилось? – проникаясь непонятной тревогой, спросил его Нэй. – Где это все?
– Разошлись, – ответил Апдайк, неприязненно оглядев его с головы до пят. – Здесь никого нет. И «Граф» с минуты на минуту закрывается, так что поспеши, если хочешь промочить горло.
Нэй остолбенел. Предчувствие беды охватило его. Если уже «Граф», который на его памяти никогда не закрывался раньше шести утра, вывешивает замок, то что-то здесь не так.
– Мне нужен фуфлекс. Несколько ампул. Весь мой запас разбит вдребезги.
Апдайк покачал головой.
– Ничем не могу помочь.
Нэй облизал неожиданно пересохшие губы.
¬– Послушай, мне правда очень нужно. Непредвиденная ситуация… Хотя бы одну дозу, если хочешь, я заплачу вдвойне. Ведь не могу же я в конце концов посреди ночи бежать в аптеку, да и, если честно, нужных документов у меня с собой нет.
– В аптеках тоже нет ни капли «фуфла», – произнёс Апдайк раздельно, и от его слов Нэя бросило в жар. – Там нет ни джой-боя, ни джокера, ни нюка, ни какого-либо другого яда. Ты что, ничего не знаешь?
– Ни «фуфла», ни джой-боя, ничего… – растерянно пролепетал Нэй, затем вдруг взорвался, не в силах больше терпеть. – Что же произошло, можешь ты сказать наконец!?
– У тебя как вообще с нервами, нормально? – поинтересовался Апдайк.
– Не жалуюсь! – заверил его Нэй, чуть не прыгая от возбуждения.
– Ну, тогда крепись, мужик. Потому что свой драгоценный фуфлекс ты увидишь не скоро, если это вообще когда-нибудь случиться. – Апдайк поёжился. – А всё эти маленькие твари. Не знаю, откуда они взялись и кто за этим стоит, но с наркотой они разделываются на раз. Они появились пару часов назад, налетели как саранча, я и оглянуться не успел, как остался без товара. И не я один. А только что стало известно, что они прошлись и по аптекам. В общем, сейчас во всём городе не осталось ни одной дозы, совсем ничего годного, чтобы запихнуть себе в ухо.
Некоторое время Нэй смотрел на него, не в силах вымолвить ни слова. Если бы ему сказали, что скоро на Землю упадёт астероид, и все они погибнут, то это произвело бы несравнимо меньший эффект. Весь его мир перевернулся в одночасье, и что теперь с этим делать он не имел ни малейшего представления.
– Ты в порядке? – послышался откуда-то издалека голос Апдайка.
– Да, – прохрипел Нэй, покачиваясь на ватных ногах. – Я в норме.
– Уверен? Ты бледный как смерть. Не скопытишься прямо тут?
– Я в норме, – повторил Нэй. Лицо Апдайка, только что бывшее бесформенным белым пятном, постепенно начало обретать чёткость. – Послушай, не может быть, чтобы всё было так плохо. Ведь есть же лаборатории, легальные и подпольные. Их много и почти половина находится глубоко под землёй.
Апдайк тяжело вздохнул.
– Не уцелела ни одна. Эти твари уничтожили даже реактивы и оборудование. В других городах то же самое. Я думаю, это инопланетное вторжение. Сволочи долго изучали нас, а затем нанесли удар в самое сердце. Я собираюсь пойти домой, достать импульсную винтовку, с которой мой дед воевал против китайцев, и дать им достойный отпор. Ты со мной?
– У меня нет импульсной винтовки, – слабо покачал головой Нэй. – А эти агрессоры, на что они похожи?
– Да ни на что! Какие-то сардельки на колёсиках. У них большущие глаза и маленькие пасти с зубами-иголками. Такая мерзость, скажу я тебе! Я хотел поймать одного, но он оказался таким быстрым, что мог бы приготовить обед, пока я один раз моргну. Эй, что с тобой?
Нэй покачнулся и ухватился за стену, чтобы не упасть.
– Ничего. Я видел одного такого, он был в моей квартире.
– И ты его упустил? Чёрт! Нужно было бросить его в микроволновку – так хочется узнать, какого цвета у них кишки!
– По-моему это был киборг, – выдавил из себя Нэй, вспоминая Шлёпонога.
– Они послали к нам роботов? Ну что ж, скоро пожалуют и сами. Нужно приготовить им встречу. На твоём месте я шёл бы домой и занялся изготовлением взрывчатки – скоро начнётся фейерверк.
– Пожалуй, я так и сделаю, – угрюмо ответил Нэй, глядя в пустоту.
«Граф» один за другим тушил огни. Вид его тёмных окон показался Нэю зловещим. Как и его собственное будущее.


Шеф полиции Кидд радостно потёр ладони. Он занимался этим весь вечер, слушая поступающие отчёты, и с каждым новым звонком воодушевлялся всё больше и больше. В конце концов после очередного доклада он не выдержал и прямо посреди кабинета отбил зажигательную чечётку, аккомпанируя себе ртом.
– Дело идёт, Фрей, – обратился он к своему помощнику. – Ещё как идёт! За один вечер мы достигли большего, чем за все предыдущие годы.
Фрей, слывший человеком сдержанным и в высшей степени недоверчивым, не разделял энтузиазма своего шефа.
– Я уже говорил вам, сэр, и повторю ещё раз – нарушив установившееся положение вещей, мы сделали только хуже. Наши радикальные меры возымеют обратное действие.
– Какое ещё обратное действие? Ничего не хочу об этом слышать! Мы в один присест справились с проблемой, над которой безуспешно билось с десяток моих предшественников, а ты говоришь о каком-то обратном действии. Действие может быть только одно, Фрей, и мы его сделали.
– Всё это вылезет боком, помяните моё слово.
В кабинет вошёл мужчина средних лет с аккуратно подстриженной седой бородкой.
– А, профессор! – приветствовал его Кидд. – Ну что, вы слышали? Сокрушительный успех! Ваша разработка оказалась на редкость эффективной. И никаких лишних затрат. Признаться, у нас всегда были проблемы с финансированием, но вы сумели меня убедить. Как видите, я оказался прав: максимальная отдача при минимальных расходах вполне возможна. Что бы там ни говорили различные скептики.
Человек уселся на стул и хмуро посмотрел на Кидда.
– Очень рад за вам. Приятно, что хоть у кого-то хорошее настроение.
– А у вас оно разве плохое? – опешил Кидд.
– Ну, поначалу оно было очень даже ничего, почти как у вас, но потом позвонила Сара – моя жена – и сказала, что какие-то монстры проникли в дом и уничтожили всё, что мы хранили на чёрный день. Там было десять «зелёненьких» и немного «розовых». Понимаете, о чём я говорю?
Кидд кивнул – он отлично понимал.
– Но ведь я предупредил, чтобы вы заперли все запасы в сейф. Или вы забыли?
– Ну почему же, я сразу же последовал вашему совету – кому как не мне знать о возможностях собственного изобретения. Я сам запер ампулы в бронированный ящик, ключи от которого были только у меня и Сары.
– Так что же произошло?
– Один из оказавшихся в доме образцов спрятался в спальне, и когда Сара открыла дверцу, чтобы наполнить ушной контейнер… – профессор развёл руками. – Вы сами знаете, с какой скоростью они могут передвигаться.
– Да уж… – Кидд сочувственно посмотрел на учёного. – Творение покусилось на своего же творца. В нашем мире уже нет ничего святого.
– Почувствовав наркотик, они не остановятся ни перед чем, – вздохнул профессор. – Это заложено у них в программе.
– Может всё-таки вырубим эту мелюзгу к чёртовой матери, пока ещё не слишком поздно? – предложил Фрей.
– Ни в коем случае! – воскликнул профессор, повернувшись к нему. – Возможно, вы меня не поймёте, но я всё ещё продолжаю их любить, всех до одного. Пусть они и оставили меня ни с чем.
– Не волнуйтесь, док, – сказал Кидд. – Мы что-нибудь придумаем. У меня есть влиятельные знакомые в высших кругах.
– Не стоит обманывать себя, полковник, – горько улыбнулся человек с седой бородкой. – Я принимал участие в создании этой, как изволил выразиться ваш коллега, мелюзги от начала и до конца, и знаю, на что она способна. Могу с уверенностью сказать, что вы не найдёте ни одной целой ампулы в радиусе трёхсот миль, а по прошествии нескольких часов – и на всём пространстве от одного океана до другого. Вспомните, ведь вы сами высказали такое пожелание, когда делали заказ.
– Не думал, что вы так буквально воспримете мои слова. – Снова зазвонил видеофон, но на этот раз Кидд зло сбил вызов, не желая больше слушать никаких донесений о ходе операции.
– Я привык отрабатывать свои деньги, – вздохнул профессор, – хоть, признаться, что-то и подсказывало мне, что я сам могу от этого пострадать. Впрочем, я даже рад, что так вышло: эти киборги наделены изрядной долей агрессии, кто знает, что бы могло произойти, если бы Сара добровольно не открыла сейф.
Некоторое время Кидд в упор смотрел на сидящего на стуле человека.
– Что вы этим хотите сказать?
– О, не волнуйтесь! – замахал руками профессор. – Просто, учитывая с кем придётся иметь дело, я решил добавить немного… э-э-э… настойчивости в достижении цели. Иначе ничего бы не вышло. Ну кто, скажите на милость, по своей воле пожелал бы расстаться с ампулами?
Несколько секунд Кидд молча буравил его глазами, затем выскочил за дверь и достал из кармана мобильный. Большой палец, сбиваясь, забегал по клавишам. С замирающим сердцем он поднёс телефон к уху.
Гудки. Обычно Фара отвечала на третьем или четвёртом. Она редко покидала квартиру, даже для того, чтобы пройтись по магазинам, предпочитая делать покупки по каталогам. Может зашла поболтать к соседке?
Гудки были далёкими и безжизненными, словно он звонил на другую планету. Наслушавшись их вдоволь, он набрал другой номер – её мобильного. Она не выходила никуда без него, даже к госпоже Цинь, жившей напротив.
Снова гудки, безнадёжные и монотонные. Неожиданно Кидд понял, что не дышит, вслушиваясь в них. Фара, как и большинство женщин, обожала джокер. Она не отдала бы его никому и ни за что.
Неожиданно гудки оборвались – кто-то нажал кнопку ответа.
– Фара?
Из трубки послышался неясный звук возни, а вслед за этим – тихий смешок, какой может издавать только очень маленький ротик. Ротик похожий на бусинку.
Довольно долго Кидд прислушивался, пытаясь уловить что-то ещё, а затем медленно опустил руку, сжимавшую телефон.


2010 г.

Ваше мнение:
  • Добавить своё мнение
  • Обсудить на форуме



    Комментарий:
    Ваше имя/ник:
    E-mail:
    Введите число на картинке:
     





    Украинская Баннерная Сеть


  •  Оценка 
       

    Гениально, шедевр
    Просто шедевр
    Очень хорошо
    Хорошо
    Нормально
    Терпимо
    Так себе
    Плохо
    Хуже не бывает
    Оказывается, бывает

    Номинировать данное произведение в классику Либры



    Подпишись на нашу рассылку от Subscribe.Ru
    Литературное творчество студентов.
     Партнеры сайта 
       

    {v_xap_link1} {v_xap_link2}


     Наша кнопка 
       

    Libra - литературное творчество молодёжи
    получить код

     Статистика 
       



    Яндекс цитирования

     Рекомендуем 
       

    {v_xap_link3} {v_xap_link4}








    Libra - сайт литературного творчества молодёжи
    Все авторские права на произведения принадлежат их авторам и охраняются законом.
    Ответственность за содержание произведений несут их авторы.
    При воспроизведении материалов этого сайта ссылка на http://www.libra.kiev.ua/ обязательна. ©2003-2007 LineCore     
    Администратор 
    Техническая поддержка